Вечерняя прогулка возле штаб-квартиры ОУН также не увенчалась успехом.
На следующий день, после долгого и бесполезного наблюдения за редакцией из окна номера, он вышел на площадь. В это время, возле подъезда стояли автомобили такси в ожидании клиентов. Он не торопясь, сел в ближайшее из них и сказал водителю:
— К украинскому университету, пожалуйста.
Подъехав к зданию, он расплатился с таксистом, но не стал заходить в помещение, а перешел на противоположную сторону улицы и сел в кафе, чтобы оттуда наблюдать за центральным входом в университет. Ждать пришлось достаточно долго. За это время Богдан успел выпить две чашки кофе и просмотреть свежие газеты. Только после обеда оттуда стали выходить студенты. Стоя у входа, молодые люди беззаботно смеялись и что-то бурно обсуждали. Невольно Сташинский вспомнил свои студенческие годы, так неожиданно и болезненно прерванные сложившимися обстоятельствами. На душе вдруг стало грустно и тревожно. «Как недавно и как давно это было, словно все было не со мной». — Подумал он. Не успел он отойти от прилива меланхолии и ностальгии, как в дверях главного входа появилась грузная фигура профессора. Ребет, как обычно, не оглядываясь по сторонам, быстрой походкой поспешил к трамвайной остановке. Сташинский бросил на стол несколько марок и вышел из кафе. Как правило, после занятий Ребет всегда возвращался сразу домой, это Богдан установил еще во время предыдущих наблюдений за ним. Его квартира находилась относительно далеко от университета, трамвай обычно следовал к его дому около двадцати минут, поэтому Сташинский решил опередить его и, вновь поймав такси, поехал на улицу Окам. Через вход со двора он вошел в подъезд и на лестничной площадке между вторым и третьим этажами стал ждать свою жертву.
В подъезде было душно, как в аду, солоноватый пот ручьями тек по его лицу и предательски потели руки. В окно хорошо просматривалась трамвайная остановка, на которой с минуты на минуту должен был появиться Ребет. Богдан судорожно сглотнул слюну, ожидая его появления. И вот, наконец, подъехал долгожданный трамвай. Из него вышел улыбающийся, ничего не подозревающий профессор. Не глядя на окружающих, он помог спуститься со ступеньки пожилой даме. Предвкушая развитие дальнейших событий, Сташинский бросил в рот таблетку и, едва проглотив ее, сжал в руке пистолет. В этот момент, как по закону подлости, на верхнем этаже скрипнула входная дверь, и на площадку выскочил мальчик лет восьми с лохматой собачонкой на поводке. Он остановился на лестничном пролете, завязывая шнурок на ботинке, и совершенно не обращая внимания на одиноко стоявшего мужчину. Богдан продолжал смотреть в окно и, к своему сожалению, увидел, как Ребет, сопровождая даму, что-то весело ей рассказывал, следуя по направлению к подъезду. Видимо эта женщина была его соседкой и они не собирались прощаться на улице. Сташинский быстро спрятал цилиндр во внутренний карман плаща, быстро спустился вниз и вышел через запасной вход, чтобы случайно не столкнуться со своей жертвой на выходе.