Я даже не видел, кто пересёк финишную черту первым, я сосредоточился на тоннеле, из которого они выбежали мгновения назад. Появлялись участник за участником, но тебя по-прежнему не было видно.
— Где она? — услышал я голос твоей мамы. Я не мог на это ответить, но чувствовал себя тревожно. Я собирался пойти тебя искать, когда ты вдруг появилась. Ты хромала, по твоей ноге текла кровь, и ты крепко сжимала в руке один свой кроссовок. У меня было ощущение, что за этим стояла Гадкая Наташа.
Вся толпа встала и подбадривала тебя, пока ты ковыляла к финишу. В отличие от Наташи, по твоему лицу не текли слёзы, но я мог сказать, что ты опустошена, и моё сердце болело за тебя.
После того, как медик почистил тебя, к тебе пришли поговорить организаторы. Как я и подозревал, за этим стояла Наташа. Пара других участников видела, как она толкнула тебя в маленький ров.
Она выиграла гонку по фотофинишу, но позже в тот день её дисквалифицировали и лишили медали. Ещё через несколько недель она предстала перед судом, и её отстранили от соревнований на год.
Чем я гордился больше всего, так это тем, что когда организаторы попытались отстранить тебя от гонок из-за травм, ты отказалась. Мне нравилось, что ты всегда боролась за то, чего хотела, и несмотря ни на что, ты никогда не сдавалась.
Тем вечером, пока мы лежали в кровати в отеле, ты прошептала в темноту:
— Брэкстон, ты не спишь?
У нас были раздельные кровати, а твои родители спали на двойной кровати всего в нескольких метрах от нас.
— Нет, не сплю, — прошептал я в ответ.
Я перевернулся на бок лицом к тебе, и ты сделала то же самое. Я не видел твоё лицо, но мог разобрать твой силуэт в лунном свете, который сиял через окно.
— Я больше не хочу этого делать.
— Что делать? — спросил я.
— Соревноваться. Я всё ещё хочу бегать, мне нравится, но только ради веселья.
— Не позволяй действиям Наташи отвернуть тебя от чего-то, что ты любишь.
— Просто это так. Я люблю бегать, но соревноваться не особо.
— Сердцем я это подозревал, — признался я.
— Потому что ты меня понимаешь, Брэкс. Никто не знает меня так, как ты.
Твои слова вызвали у меня улыбку.
— Ты всё равно можешь бегать, без соревнований.
— Ты слышал маму и папу по пути обратно в отель? — ты вздохнула, прежде чем продолжить. — Они продолжали говорить, что в следующем году я им покажу. Следующий год будет моим.
— Да, я их слышал.
— Я переживала, что разочарую их, но я действительно не хочу соревноваться в следующем году.
— Просто скажи им правду, Джем, они поймут. Мы можем сказать им вместе, если хочешь.
— Я так рада, что ты на моей стороне, — сказала ты, протягивая ко мне руку. Я потянулся к тебе, переплетая наши пальцы.