После того дня мы стали неразделимы. Я рискнул только для того, чтобы защитить тебя, и не представлял, что на другом конце стану школьной легендой. Я, не задумываясь, сделал бы это снова ради тебя, Джем. Я сделал бы ради тебя что угодно.
В тот день наша связь навсегда превратилась в камень.
То, что было между нами, слишком прекрасно, чтобы забыть.
Всегда твой,
Брэкстон.
Только то, что она не помнит нашу связь, не значит, что её нет. Все эти старые чувства зарыты где-то глубоко внутри неё, я это знаю. Нельзя в один день любить кого-то так цельно, а на следующий ничего к нему не чувствовать. Это невозможно. Просто понадобится какое-то время, чтобы поднять эти чувства обратно на поверхность.
Я перечитал письмо, прежде чем сложить его пополам и спрятать в конверт. Потянувшись за крохотным кулоном в виде сэндвича на своём столе, я кладу его в свою ладонь. Я чувствую, как улыбаюсь, вспоминая тот день.
Эти письма должны были помочь Джем вернуть частички её прошлого, но они помогают и мне. Пока она может быть для меня потеряна, но раскрывая все эти ценные воспоминания, которые я создал с ней за эти годы, помогут мне идти вперёд, пока я не верну её.
Вопросы начинаются, как только Джемма садится в мою машину.
— Ты действительно заставил Ларри Уилсона съесть грязь?
Даже не глядя на неё, я слышу веселье в её голосе.
— Да. Остаток дня он провёл в медпункте. Ходили слухи, что его вырвало на туфли директора.
— О боже, — говорит она, закрывая рот рукой, чтобы заглушить хихиканье. Один звук её смеха снова делает меня счастливее, чем я был несколько недель ранее.
— После этого он перестал хулиганить?
— На некоторое время, — говорю я, бросая взгляд в её сторону. — Полагаю, тяжело избавиться от старых привычек. Но он оставил тебя в покое, и это всё, что было для меня важно.
На её лице появляется милая улыбка, пока она смотрит на меня с пассажирского сидения.
— Спасибо, что заступился за меня и что поделился своим сэндвичем.
— Я всегда буду рядом с тобой, Джем, несмотря ни на что.
Мне нравится, что письма открывают для нас способ связи. Думаю, в некотором смысле она начинает мириться с тем, что произошло. Это может быть не так быстро, как мне бы хотелось, но я надеюсь, что эти письма помогут ей, в конце концов, вернуться туда, где она была.
Некоторое время она молчит, и я чувствую облегчение, когда она говорит снова:
— Мы часто ходили на пляж, когда были детьми?
— Да, — отвечаю я, заезжая на парковку реабилитационного центра. — Это было одно из твоих любимых мест. Твои родители часто водили нас туда, когда мы были детьми, и как только мы достаточно повзрослели, мы стали ходить сами. Поэтому мы построили свой дом рядом с пляжем. Ты бегала по песку каждое утро.