Анна говорила с легкостью, не грустью и тоской. Она не сожалела и не страдала по тому, как жила прежде. Она смотрела вперед, не вспоминая то, что осталось позади. Она не травила себя мстительностью и плохими воспоминаниями, не хранила в памяти мерзкие вещи, копя в себе гнев и обиду. Она наслаждалась каждым днем, она не думала о своей судьбе, и это делало ее счастливой. И этот особый блеск в глазах делал ее еще очаровательней.
— Мы пришли, — толкая массивные двери, произнес Кассиан, отходя в сторону и открывая перед Анной вид на древнее кладбище.
Это место было так же поднято из-под земли вместе с остальной Академией и Первым Свободным Городом. А потому необратимые разрушения оставили свой след на древних могилах и захоронениях: проржавевшее железо кованых надгробий, сыпавшийся камень и трухлявое дерево. Земля была черной, как смоль там, где не лежал снег, здесь не росло и травинки, лишь могилы создавали всю картину. В центре стоял большой склеп так же носивший на себе следы времени.
— Сколько лет этому месту? — медленно прохаживаясь по кладбищу и пытаясь прочесть хоть одну стершуюся надпись на надгробиях, спросила Анна.
— Очень много, — тоже оглядываясь по сторонам, ответил Кассиан. — Половина этих могил давно пусты — истлели даже кости. Но Академия позволила некромантам привезти сюда своих умертвий, поэтому здесь сейчас почти живенько, — хмыкнул Кассиан.
— Они не опасны? — с тревогой глядя по сторонам, но вокруг не было ни души, ни шороха, спросила принцесса.
— Нет. Они спят, пока хозяева не призовут их. И почти вся нежить здесь подчинена. А та, что нет, еще не поднята и не представляет угрозы — они просто трупы.
— Их можно поднять, но не подчинить?
— Конечно. Нежить подчиняется уже после пробуждения. Особые заклинания и артефакты управления — без этого перед тобой будет лишь живой труп, который моментально набросится на тебя в желании полакомиться.
— Это необходимо им — питаться?
— Нет. Это скорее рефлекс — уничтожить непосредственную угрозу их жизни. Они мертвы, но не знают об этом. У них не осталось разума, и существуют они лишь на примитивных инстинктах: есть, защищаться.
— Это все так странно, — рассеянно произнесла Анна, медленно шагая между могил.
— Некромантия тоже искусство. И его тоже нужно понимать.
— Кто здесь похоронен? — с любопытством спросила девушка, когда они подошли к древнему склепу.
Он был большим, просто огромным. Каменный, с росписью ушедших в небытие языков.
— Дракон. Один из тех, кто основал этот город и Академию. Предок Ринара, если так можно сказать. Склеп закрыт для адептов, это скорее памятник. Никто еще не был внутри с тех пор, как возродили Академию.