— Что это за дядьки? — спросила Маша, забравшаяся в машину.
— Ты их тоже видишь? — удивился Сергей, посмотрев вслед удаляющимся фигурам.
— Ну, да. Странные какие-то. Как из кино про Шерлока Холмса.
— Фиг с ними. Ты с чего сбежала? — Сергей протянул к девочке руки.
— С физкультуры, — ответила та, потянувшись к нему и подставляя лицо для поцелуя.
— Машка, ты чего такая мокрая? Зонтик дома забыла? — обнимая и целуя девочку, засмеялся Сергей.
— Я вообще его не беру. Люблю дождь.
— Промокнешь, простудишься, заболеешь и умрешь. Что я тогда делать буду?
— Тоже умрешь, что тебе еще останется?
— Маш, один зонтик и два трупа. Не слишком?
— Не-а. Слушай, книжку ты мне классную притащил. В ней есть хоть одно слово правды? Я почитала немного — обхохочешься.
— Про яды?
— Ну да.
— Аркадий не спрашивал, где взяла?
— Нет, он еще не видел.
— Положи где-нибудь на видном месте и выпиши на листочек рецепт попроще и попонятней.
— И посмотреть на выражение его лица, когда найдет? — девочка засмеялась.
— Типа шутка, — кивнул Сергей. — Ты голодная?
— Опять кафе? Придумай что-нибудь интереснее.
— Что, солнышко, можно придумать на полтора часа?
— Не знаю. Ты же взрослый.
— Хочешь в кино на мультики?
— Дурак, что ли?
— Машка! Где уважение?
— Я тебя не уважаю, я тебя люблю. Чувствуешь разницу?
Сергей улыбнулся и провел рукой по щеке девочки. Маша схватила его руку и поцеловала ладонь. Сергей руки не отнял, он взял руку девочки и по очереди поцеловал каждый пальчик, приговаривая при этом:
— Я тоже, очень, сильно, люблю, тебя.
— А давай убежим на фиг.
— Как колобки? — улыбнулся Сергей и снова прижал пальцы девочки к своим губам.
Маша откинулась на сиденье, посмотрела на Сергея, потерла руками свои виски.
— Жалко, что тебе больше не надо меня бить. Когда ты меня бил, было, конечно, больно, но и еще как-то странно. Приятно, что ли. Мне нравится это вспоминать.
Сергей поперхнулся, потом закашлялся.
— Не, Машунь, ерунда какая-то. Не вспоминай, пожалуйста. Это жуть была, у меня руки до сих пор трясутся, как вспомню.
— Жалко. Я бы еще согласилась.
— Машка! Перестань.
— А когда ты сможешь на мне жениться? Вроде в четырнадцать можно.
— Машунь, в четырнадцать только с согласия родителей.
— Он не согласится.
— Конечно, не согласится. Выкинь вообще это из головы.
— А без согласия в шестнадцать?
— Да, можно в шестнадцать, но нужны особые обстоятельства.
— Я знаю. Передача такая есть: «Беременная в шестнадцать», я все время смотрю.
— Машка! Ты сумасшедшая! Тебе десять! О чем мы говорим! Я тебе папа, понимаешь! папа! Не муж, блин.
— Ты точно не папа. Папа у меня есть. Лучше не было бы. И мне почти одиннадцать.