– Мы просто разговариваем, – говорю я.
– Ну, раз ты так говоришь… – нараспев говорит она.
Я не знаю, как объяснить природу наших отношений с Сетом, какими словами описать, что за прошедшие несколько недель он стал для меня кем-то. Понятия не имею.
– Он просто очень хороший друг, – наконец произношу я подчеркнуто небрежным тоном.
Андреа фыркает:
– Рейко, твой лучший друг – это я. Я должна знать твоих «очень хороших друзей».
Я кидаю в нее подушкой.
– Ты не все обо мне знаешь.
Лицо Дре становится серьезным.
– Это-то меня и беспокоит, Рей.
– Дре, не волнуйся. Честно. Все это не так странно, как может показаться. Я просто не знаю, как отреагирует Либби и все остальные. Так что, может, об этом вообще никому больше не распространяться?
– С каких это пор друзья не распространяются о других «друзьях»? – спрашивает она, приподняв брови.
– Ну прошу тебя, Дре.
Дре реагирует куда разумнее, чем я предполагала, но – опять же – это Дре. Она моя лучшая подруга и будет за меня несмотря ни на что.
– Короче, я не хочу скрывать, что все это странновато, – говорит она. – То есть и он тоже считает, что вы очень хорошие друзья, так?
– Да, наверное.
Я умалчиваю о том, что не сомневаюсь, что именно так он и считает. И сказал бы об этом – хотя бы ради того, чтобы сделать мне приятное. Ему нравится делать мне приятное. А мне нравится, что рядом есть кто-то, кому совсем не безразлично, хорошо мне или плохо. И мне радостно это сознавать.
Когда Дре уезжает домой, а я, приняв душ, готовлюсь ко сну, я обнаруживаю в шкафу Мику.
– Мика! Что ты тут делаешь?
– От тебя прячусь.
– Ну вот, я тебя нашла.
И вдруг совершенно неожиданно она начинает рыдать.
– Мика! – восклицаю я, обнимая ее. – Что случилось?
Она смотрит на меня полным упрека взглядом.
– Ты все делаешь без меня!
Я ее такой никогда не видела. Она вся дрожит от злости и отчаяния.
– Мика, Мика, все хорошо, – говорю я и глажу ее по спине. Затем глубоко вздыхаю. – Ты что, хочешь, чтобы я перестала выходить ночами? Хочешь, чтобы я попросила Коджи больше не заниматься музыкой?
Сестра качает головой:
– Нет, этого я не хочу. Я просто… я просто тоже хочу во всем этом участвовать.
– Понимаю, – говорю я. – Я тоже этого хочу.
Я глажу ее по спине, и постепенно ее слезы высыхают.
– Эй, пошли на крышу смотреть на звезды, а?