– Может быть, просто уничтожить зеркало?
– Невозможно. Не спрашивай почему, просто этого делать нельзя. Кроме того, само зеркало – всего лишь вещь, все зависит от того, как его используют люди. И зачем. А зачем это Лилиан? А мне уже несколько лет, как мне не удается с ней поговорить. Не о делах и учебе, а о ней самой.
– Девушки ее возраста зависят от мнения авторитетов. Вы не пытались поговорить с ее друзьями, монсеньор?
– Я даже не знаю, кто они! Через неделю я должен быть у короля, речь наверняка пойдет об этом бывшем бароне, а я не знаю, что сказать. То есть, что сказать, знаю, прикрыть герцогиню от монаршего гнева сумею, но…
– А что говорит ее духовник?
– Вот уже пять лет, как она лжет на исповеди.
Третий разговор, которого Жан не слышал
– Сыночка мой! Во всех тавернах поют о гибели твоего папы. Все жалеют о его смерти, но мы с тобой никогда этому не поверим. Мы будем ждать. Я научусь не плакать, я научу не плакать тебя. Он дал нам счастье, и мы будем счастливы! Обязательно будем! Потому что знаем – он вернется. Спи, мой сынок, папа любит тебя, а значит, все у нас будет хорошо.
Четвертый разговор, которого Жан не слышал
– Папа, я не верю! Это неправда!
– Доченька, поверь, я скорблю вместе с тобой, но все произошло на моих глазах, все это видели.
– Папа, ты не понимаешь. Жан никогда не обманывал. Он обещал вернуться, и он вернется. Надо просто подождать.
– Но нельзя ждать всю жизнь, это неправильно!
– Да, конечно, неправильно. И Жан так сказал. Поэтому я не буду ждать всю жизнь. Я просто его дождусь.
Письмо, которого Жан не читал
«Дорогой друг!
Я внимательно прочел твое письмо, и оно вызвало у меня противоречивые чувства.
В любом случае наш общий знакомый показал себя человеком чести. Несмотря на позорную процедуру, через которую он прошел, все знакомые дворяне нанесли нам визиты соболезнования. Ты представляешь – все до единого, кто смог к нам приехать! А кто не смог – прислали их письмами! Я никогда не видел такого единодушия!
Да, отец Гюстав сказал, что церковь не приемлет того мерзкого псалма, что был зачитан во время обряда. Священник, по его словам, не смеет читать от имени Святой Церкви те гнусности, что были произнесены. Отец Гюстав не смог отслужить заупокойный молебен по самоубийце, но каждый день молит бога о милости к душе человека, которого он знал и любил.
Я сочувствую тебе, зная, что случившееся расстроило твои планы.
Но знаешь, мой друг, за эти годы я, кажется, неплохо узнал нашего знакомого – он всегда держит свое слово. Если сказал – обязательно сделает, как это и произошло с наследством. А в последнем письме он обещал познакомить меня с внуком! Лично!