– Единственный путь, – вдыхаю через мокрую тряпку раскаленный воздух, мутит.
Назад, решено. Сквозь жар, не оглядываясь. Всюду ярко, сыплются искры. Клубы дыма, крики вдалеке. Не слушаю. Нас трое, и точка.
– Она всех убьет. – Кама кашляет. – Все равно убьет. Может, лучше так?…
– Глупости говоришь, – упрекаю я, толкая ее вперед.
Улица за улицей, дым до неба. Не думать, бежать. Едкое марево, опаляющая боль. Минуты, которые потом выкинешь из памяти. Вот – пылающий берег, вода черная, под стать небу. Что лодки, что причал, все одно. Стена огня.
– Наверх и прыгать, – командую из последних сил.
Очертания каменного моста нависают громадой. Набережная тает, ее слизывает огнем. В глазах слезы, горло раздирает кашлем. Это дар, что слова без надобности, их бы и не вышло…
– Еще варианты? – Кама зажмуривается, вязко липнет страх.
– Сгореть или задохнуться.
– Вниз! – оглушает Иллит.
Успеваю рухнуть на пол. Грохот, столп искр. Запястье жжет, каждый вдох – мучение. В ногах воет Кама, зато жива. Спешу за Иллит, к цели. Ползком, наощупь, задерживая дыхание. Мгновения рассыпаются, громоздятся друг на друга. Не цепочка, каша. Боль пульсирует, множится. Терпеть! На мост перекидывается пламя, преследует. Наконец высота. Обеих за перила, оцепеневшая Кама улетает с полпинка – не до уговоров! Лезу туда же, шаг. Вода… Мутная, затягивающая. Холод сковывает, мешает. То ли плыву, то ли тону. Чувствую, берег рядом… За шиворот хватают неласково, воздух душит чистотой. Камни жесткие, глаза щиплет.
– Выбрались, – констатируют сверху.
Узнаю голос и свечение – теплое, сильное. Разлепить веки тяжело, но справляюсь. Эдон смотрит испуганно, и я не помню за ним подобного прежде. Берег тоже полон страхом, пронизан весь. Огонь пылает на той стороне. Сплошная грязно-желтая полоса. Всюду крики, гам. Зевак и погорельцев набилось бесчисленно. Рука до локтя будто и не моя, Кама виснет на Тео, сама идти не может. У Иллит дела хуже… Но не нам жаловаться сейчас.
– Сколько нас? – вырывается.
– С вами десять, – произносит Эдон тихо-тихо.
Половина… Не хочу спрашивать, кто именно. Не спрашиваю.
– Это она устроила? – Тео кивает на берег, с любопытством и сомнением.
Кама мотает головой. Единственное, на что ее хватает.
– Нет. Лайл, – продолжаю за нее. – Напоследок…
– Красиво, – отмечает он.
И глупо. Не спасся бы никак, слишком близко ее подпустил. Но умирать так просто – не его. Многих прихватил с собою. Сосчитают ли верно?
– Это ты… – Иллит метит словами в Каму, – собрала всех тут. Из-за тебя…
Сердце заходится, бьет дрожь. Обжигающими струями стекает с одежды вода. Ежусь, пусть думают, будто от холода. Полыхает берег, и все за ним, выгорая дотла. Десятая часть города. Один из его кругов.