Прекратив пялиться на ковер от греха подальше, я схватилась за телефон. Уже вечер, встреча Киры с Советом должна была закончиться. Надеюсь, благополучно. Надо выяснить, как у нее дела.
Вместо приветствия Кира странно хихикнула в трубку и на вопрос «Как все прошло?» ответила коротко: «Зашибись». Что-то подсказало – это не так… Большего от нее не добилась, сплошь смешки и подозрительное бульканье. Выяснила две вещи – она сейчас на работе и, если я хочу, могу приехать. У нее коньяк есть. Много, на всех хватит. И какие-то булочки из приемной, вкусные. Ох…
Я надела кофту с идеально высоким горлом, перед выходом позвонила Владу, как условились. Путь был чист, занятия у Артема – допоздна, а меня ждали Кира, коньяк и булочки. Здание банка сияло издалека, отражая черными стеклянными боками свет придорожных фонарей. У входа колыхался запорошенный снегом флаг, шпиль башни сливался с темнотой. Внутрь пустили, сверившись с каким-то списком, в который Паша внес меня еще в незапамятные времена. Основательно внес. До сих пор неизменное «Рады вам», карточка пропуска и вперед – в бесконечное царство стеклянных дверей и коридоров. Киру я отыскала по энергии. Вечеринка была в разгаре! Дверь с выдранной табличкой, бодрое мяуканье песни, вроде корейской. На журнальном столике гора булочек в огромной тарелке, ведерко льда и впечатляющий ряд начатых бутылок всевозможных форм и размеров. Хватит на всех… сотрудников банка. Кабинет растерял всякую представительность: стеллаж подпирала доверху заваленная комками бумаги урна, на письменном столе возле клавиатуры покоился единственный лист, в углу переливался длинный кактус с цветком на макушке, обмотанный гирляндой и новогодним «дождиком». Сама хозяйка валялась на диване, забросив ноги в чулках на подушку, гремела льдом в пустом бокале и невпопад подпевала песне. Пиджак покоился под журнальным столиком, рядом со сброшенными туфлями. Кажется, все очень плохо…
– Заходи, заходи, – изрекла Кира, когда я уже и дверь за собой закрыла, и на край дивана присела. – Тут полно вкусного!
Она потянулась к столику с коньячно-ликерочной выставкой, наполнила бокал. Между бутылками нашелся второй. С задорным бульканьем в него влилось содержимое трех бутылок, плюхнулся лед. Хорошенько взболтав, эту ядреную смесь янтарного цвета поставили передо мной.
– Я это пить не буду!
– Будешь, – заявила Кира пугающе уверенно. Отсалютовала мне бокалом и хитро добавила: – А то ничего не расскажу-у-у.
От возмущения я позабыла все слова отказа, хотя знала их предостаточно. Мрак. Кругом одни шантажисты, спасу нет!