— Язык проглотила?
— У тебя пять секунд на то, чтобы сказать мне, чего ты хочешь на самом деле, а потом я попрошу тебя покинуть мою комнату. Я практически решилась рассказать сестре всю правду о тебе, грязная свинья.
— И что ты собралась сказать обо мне своей сестре? — усмехнулся он. — Что ты встретила меня на свадьбе неделю назад, а потом занялась со мной сексом в церкви?
— Мы не занимались сексом в церкви, — возразила я. — Мы, мы… — зашипела я на него в смятении оттого, что не знала, что сказать. — Ты — свинья.
— Ты уже это говорила, — оскалился он. — И я соглашусь с твоим замечанием, что мы не занимались сексом в церкви. Сексом как таковым. Если ты имела в виду, что мой пенис входил бы в твою…
— Ксандер, — оборвала я его, мое лицо пылало, словно охваченный пламенем двигатель грузовика. В тот момент мою фотографию можно было поместить на страницы детских книжек, где малышей обучают цветам. Если бы кто-то подумал о ярко-красном цвете, то они видели бы мое лицо во время разговора с Ксандером, тружеником волшебного языка и ничтожеством.
— Да? — засмеялся он. — Я просто соглашался с тобой. Мой язык внутри тебя еще не означает факт прелюбодеяния технически. Хотя, то, что мы сделали в церкви, является одной из форм секса, верно? Если быть достоверно точным. Я думаю, что оральный секс — это все-таки секс, но я не знаю, насколько технически мы все это рассматриваем. — Он ехидно посмотрел на меня и продолжил: — То есть, да, ты права в том, что в церкви у нас не было секса. Не было полного секса, который можно увидеть в порнушках. И все-таки в нашем случае мой рот находился между твоими бедрами, доводя тебя до ощущения мнимого секса, а потом у нас уже был самый настоящий порнушный секс в моем гостиничном номере. — Он выдержал паузу, а затем добавил: — Теперь тебе стало лучше?
— Нет, от этого мне лучше не стало. — Я схватила его за руки и потянула вглубь комнаты, ближе к кровати. — И говори тише. Что если кто-то тебя услышит?
— Тогда у нас появятся проблемы? — вскинув голову, спросил он.
— А ты как думаешь?
— Но мы же не возьмемся за старое, да? — Он схватил меня за руки и приблизил их к своему лицу. — Тебе надо постричь ногти, — заметил он, какое-то время рассматривая мои руки, после чего я одернула их.
— Что? — нахмурилась я, на миг отвлеченная его замечанием. — О чем это ты?
— Я просто сказал, что тебе нужен маникюр, — пожал плечами он. — Твои ногти стали длиннее, и лак уже облазит.
— Какого черта ты вздумал шутить со мной? — От возмущения у меня отвисла челюсть. — Ты — невыносимый…