В следующую секунду изнутри здания коротко полыхнуло ярким светом и оттуда донесся звук сильнейшего удара.
Полукровка обеспокоенно бросил взгляд на Архимага Кессела и увидел, как тот нервно облизнул губы, глядя куда-то сквозь стену. До острого слуха Хаалена донесся его тихий шепот:
— Ну и мощь…
Барон к нему повернулся и спросил:
— Что ты видишь?
Архимаг отстраненно заговорил тихим голосом:
— Его магический дар невероятен. Я о таком даже не слышал никогда… Я ощущаю все Стихии и все Силы… И в таком количестве? — он громко сглотнул: — Это подавляюще.
— Он сильнее, чем Архимагистр? — поинтересовался рыцарь.
— Однозначно — да. И намного. А если учитывать многогранность дара… — маг наконец-то оторвал взгляд от стены и посмотрел сначала на барона, а потом и на Хаалена: — Это тот самый эльф, с которым вы столкнулись в лесу?
Барон посмотрел на окружающих его солдат(некоторые явно навострили уши) и кивнул.
Из дома выбежал один из солдат. Оказавшись рядом с бароном, он произнес:
— Они ушли по тайному ходу. Эльф его вскрыл и велел передать вам, что отправляется на разведку…
Тур грязно выругался и скомандовал:
— Лезьте следом туда! — он оглянулся на Хаалена: — Вы — тоже…
Тут земля коротко вздрогнула.
* * *
Во время Сумеречной Войны тактика инфильтрации во вражеские войска была именно тем, из-за чего темные и были разбиты и прижаты к своей столице.
Дело было в том, что наша предрасположенность к Силе Жизни позволяла играть со своим телом в очень широких пределах. Наши маги даже могли скопировать рисунок и проявление магического дара. Но для этого нужен был живой пленник и довольно продолжительное воздействие, которое вполне подпадало под определение ритуала.
Сейчас же времени у меня на все эти 'пляски с бубном', как я презрительно называл ритуалистику, не было.
Однако, эффект от этих ударов был достаточно страшным, чтобы темным пришлось срочно вырабатывать ряд мер против них. Они разработали систему паролей и опросов да и много чего еще для тех солдат, что возвращались с миссий.
Вообще, в конце темные несколько приспособились к этим диверсиям и в результате сама инфильтрация свелась до примитивного контакта с патрулями и диверсионно-разведывательными группами противника. Вот там она продолжала работать на 'отлично'.
Бывало, мы даже делали забавные вещи. Одна из них была такой:
'Раненая жрица' шла к базе темных и, не дойдя до них буквально два-три десятка шагов, падала 'от потери крови'. Дальше все зависело от профессионализма и артистичности.
Вспоминаю личико Сэлаэль, бывшую актрису бродячего театра. Как она только играла страдания и муки! М-да уж… Ей всегда удавалось выманить темных с поста. Они шли или помочь или добить, а тут в дело вступали мы. Погибла она, кстати, не во время подобного представления, а в последние дни осады Альехеторна, глупо нарвавшись на выпущенное вражеское заклинание практически у меня на газах.