— Здорово, друг. Меня Ольден звать. Я тебя помню, — говорит он, — ты был тут вчера. Герита угостил.
— Верно, — не стал я спорить. Подбежала Маргета, поставила на стол кувшин, наполнила кружки и умчалась, скрывшись в дверном проеме позади стойки. Донесся шум передвигаемой посуды. Наемник ухватил кружку и залпом уполовинил ее содержимое. Силен. Впрочем, у меня внутри пожар не бушевал.
— Ты — хороший мужик, — выдает он, отдышавшись, — не то что эти… торгаши. Жмоты. Хоть бы кувшин вина проставили. А ведь под нашей охраной от самой Мелаты ехали.
— Что, не заплатили? — удивился я.
— Я не про то, — машет он руками, — причем тут деньги? Просто не по-людски так… Кошель старшему сунули — и все. Ты вон нас вовсе не знаешь, и то — с Геритом выпить не погнушался, и другим по кружечке перепало. А эти… — он едва удержался, чтобы не сплюнуть.
Я наливаю ему еще пива, он благодарно трясет головой и делает большой глоток. Я оглядываюсь на вход — нет, Медведь еще не возвращался. Но лучше ему не знать об этом разговоре.
— Слушай, Ольден, вы ж тут не первый раз. Скажи, а здесь всегда так мало народу? Я вчера кроме вас и купцов никого не видел. А, нет, еще монахи были. Только они еще затемно уехали.
— Да? Уехали уже? Оно и к лучшему, — бросил Ольден, — ну их… — он переваривает мои слова до конца и снова мотает головой: — Не, тут еще дворянин был один. Еще позавчера приехал, следом за нами. Барон Фогерен, сосед нашего графа Зорена. С бабой. Кто такая — понятия не имею, но точно не жена и не сестра — я бы знал, одно скажу — из благородных и очень красивая… Но лучше не подходить. Даже если ты граф… А ты не граф?
— Нет, не граф, — Ольден ухмыльнулся: — а похож.
— На кого? — изумляюсь я совершенно искренне.
— На графа!.. Не, не то чтобы на какого-то графа… — он завращал бровями, пытаясь помочь мозгу сложить фразу, — а вапще. Ну, то есть, если бы мне сказали, что ты — граф, я бы поверил. Хоть и одет ты не по-графски. Тоже на службе, а?
— Тоже… Ну, друг, потешил ты меня, — я доливаю нам пива, потом спрашиваю: — А чего ж даже графу лучше не подходить?
— А потому что барон Фогерен — лучший фехтовальщик Сентеры, а может, и всей Империи, — с какой-то непонятной гордостью выдает Ольден и добавляет: — И стрелок он отменный. Хотя, говорят, он человека и голыми руками убить может. Его потому, говорят, сюда из столицы и сплавили, в родовое поместье, что он там кого-то придушил. Кого-то не из простых, чуть ли не из императорской фамилии даже. Говорят, что как раз из-за этой бабы… Вроде как в ссылку… Ик! Пойду-ка я отолью, — сообщил он мне о своих дальнейших планах и откланялся.