Довольно быстро нагнал ее и шел рядом молча. Она лишь бросила на меня гневный взгляд и продолжила дальше свой путь, игнорируя моё присутствие.
Да она и без меня уже тут освоилась! Ни с одним поворотом не ошиблась.
Возле своей двери иномирянка даже не посмотрела в мою сторону, а лишь громко хлопнув дверью, скрылась от моего любопытного взгляда в своих комнатах.
Знаю, мне это ничего не принесет, кроме неприятностей…
Шагнул в портал и вышел в ее комнате. Она стояла около кровати обхватив себя руками и смотрела в окно. Плечи часто подрагивали. Я уже собирался оставить ее одну, и устыдился своего вмешательства, как она обернулась… Заплаканное лицо тут же исказила гримаса боли и ярости. Когда она только успела так измениться? Я еще помню восторг с примесью наслаждения в ее глазах, и удовлетворенное лицо…
— Убирайся!
— Не смей так со мной разговаривать!!!
— Не смей без приглашения и моего разрешения приближаться ко мне!!!
Моргнул пару раз…
— Нам нужно поговорить! — требовательно сказал я, но тут же осознав, что такой тон не возымел эффекта, смягчился. — Ария, я не понимаю, что вообще происходит… — к моему удивлению искренне говорить оказалось очень легко. Слова сами обретали форму и складывались в предложения. — Отец… Он никогда таким не был! Да он и тона голоса такого даже раньше не знал! Послушай меня. Я застал один разговор… Он говорил с неизвестным, называя его Созидающий. Это все фарс!
И я рассказал. Я рассказал все. О всех годах и приказах отца о ней, его словах, о Созидающем… Градус алкоголя зачем-то развязал язык, и еще и дополнил рассказ о собственных взаимоотношениях с Правящим.
Я отчетливо видел ее сожаление и растерянность мелькнувшее на красивом лице, но вопреки логике она произнесла совсем неуместное с одолевающими ее эмоциями:
— Мне плевать, Армрэль, плевать…
— Как тебе может быть плевать?
— А вот так, Фаст! Меня тоже смущают открывшиеся обстоятельства, но я не лезу к тебе с задушевными разговорами. Ты думаешь я рада ТАКОЙ семье?
— Какой семье? Ты слышала о чем я говорил? — раздраженно выдохнул я.
— Слышала, и одно не искореняет другого. Почему все эти обстоятельства исключают то, что Акор делал все это, желая вернуть себе свою дочь?
Я выпал из реальности на какое-то время. А что если она права? Что если это собственное себялюбие и эгоизм отравляет мой разум, не желая признавать жестокую реальность? Сестра… Что это значит для меня? Я и с братьями, особо, не контактировал…
Опомниться не успел, как ее нежные ручки обвили мою шею. Подавил в себе острое желание шарахнуться в сторону и прямо взглянул на нее. Серьезное лицо, изучающий взгляд, приоткрытые губы…