Георгич вышагивал по кабинету из угла в угол, нервничая в ожидании меня. Как только он увидел, что я вошёл, так сразу принял невозмутимый вид и пригласил к столу. Филин тоже чувствовал себя не в своей тарелке.
— Случилось страшное. — Огорошил он меня с ходу. — Только что стало известно, что в Москве был уничтожен взрывом многоквартирный дом. Взрыв был такой силы, что там, и собирать нечего. Люди просто испарились. Но я вызвал тебя не поэтому. Там специалисты сами разберутся. Да и разобрались почти. Удалось предотвратить ещё три взрыва. Взяли исполнителей. Как у них вышло — не знаю, но дело сделано. Тебя же я вызвал, по причине взятия в заложники в детском драмтеатре наших людей, в количестве приблизительно 800 человек. Туда уже подтягиваются спецслужбы, но Глава лично попросил, что бы мы помогли с этим. Но я не могу вывести туда наших ребят. Там кого только не будет. Это равносильно вывесить на себе плакат, вот они мы, хватайте нас. Там ведь кроме наших СМИ будут и забугорные. В общем, ты понял. Вот я и подумал о тебе. Ты можешь сделать так, что никто тебя не увидит, и даже не догадаются, что там участвовали наши ребята. Хотя… — Он ненадолго задумался. — Хотя карточки наверно и можно оставить. Нам это будет в плюс. Что скажешь? Сможешь? — С надеждой посмотрел он на меня.
Всё это время, что я слушал Георгича, я просто офигевал. Они всё же сделали свой шаг. Они — это либо Америка, либо Великобритания. Тут другого не дано. Это их излюбленный метод добиваться своего. Хотя, для Великобритании это более популярно. Они убили наших людей. Ни за что. Уничтожили целый многоквартирный дом вместе с жителями. Ну, суки, вы мне ещё за это ответите!!!
В моей душе в этот миг разгорался ураган, и только то, что именно в этот момент я не мог выпустить его, останавливало меня от опрометчивого шага. Командир видимо прочитал это по моим глазам, и не на шутку обеспокоился, усмирять ещё и меня в его планы не входило, тем более, что он и не смог бы это сделать.
Сделав над собой усилие, и загнав бушующий в моей душе огонь по глубже, до поры, я остановил все его переживания взмахом руки, и спросил:
— Кто, известно?
— Пока нет, следствие только начато, но нас обязательно поставят в известность.
— Всех, кто это сделал, я убью. — Безаппеляционно заявил я. — Вырежу, сука, с корнем. — И от этих слов, Георгич и Филин поёжились. Они знали, что значат эти слова. — Я сделаю это командир. Как я буду это делать, не буду говорить, извини, товарищ полковник, на это нет времени сейчас, но я это сделаю.
— Хорошо. — Согласился он со мной. — Но с тобой поедет Филин. Нет, стоп. Я сам с тобой поеду. Проветрится хочу. Филин, — посмотрел он на него, — ты остаёшься за меня. — Тот только махнул головой, соглашаясь. — Выезжаем прямо сейчас. Тебе что-то нужно? — Спросил он у меня.