— Да нужна я ему!
— Он любит играть, моя королева.
Я вздрогнула от этих слов.
— Снять чары с его дочери так и не удалость, и ты зацепила Тезуэля своей наивностью и силой. Только слепой не заметил, как он смотрел на тебя на том проклятом балу.
Я удивленно уставилась на Лира. Мне казалось, все было иначе. Никаких поползновений в мою сторону Тезуэль не совершал, даже не пытался.
— Ари, я могу пережить что угодно, любые пытки, но не твою боль и унижение. А он ударит именно этим.
— Думаешь, я позволю тебе проиграть? — поймала себя на мысли, что Лир недавно задавал похожий вопрос. — Тезуэль мне тоже кое-что должен.
Я вспомнила окровавленную спину Лира. Взгляд моего принца стал еще более мрачным, но в нем проскользнуло удивление.
— Значит, мне просто убить его нельзя, но тебе, если я проиграю, его добить можно? — ехидно уточнил он.
Кивнула, не скрывая своих намерений.
Пальцы Лира забарабанили по столу.
— Хорошо, дайари. Если ты так хочешь — будь по-твоему. Я не стану тебе отказывать. Даже если он попадет в плен, устрою этот проклятый поединок. И ты будешь смотреть, Ариадна, — припечатал Лир.
Затем резко встал и вышел из комнаты.
Надеюсь, Тир не настолько зол и не прикончит Тезуэля раньше, чем до него доберется Лир или я… Лир-то просто убьет. А я — нет. Я сделаю с ним то же самое, что он сотворил с моим любимым мужчиной. И он умрет, лишенный магии, на глазах у всех, а его душа будет вечно скитаться в напрасных поисках небесной дороги. У всего есть цена. И за боль Лира она назначена лично мной.
На площади, где состоялось открытие состязаний, было многолюдно. На помосте установили роскошное кресло, в котором сидел орк, одетый в простую одежду, но увешенный бусами и ожерельями. Я не сразу поняла, что это и есть правитель. Лир разглядывал охрану, которая толпилась вокруг, явно что-то прикидывая, а когда из-за их спин рядом с правителем показался облаченный в строгий черный костюм мужчина, чуть сощурился.
— Жрец, — коротко бросил Лир, когда я поинтересовалась, кто этот незнакомец.
Слишком он выделялся из толпы орков, явно не являлся их представителем. Человек? Маг?
— Полукровка, — ответил Лир.
Правитель вскоре поднялся, выступил с приветственной речью, а потом вернулся на свое место. Всем участникам предстояло отвесить ему поклон и записаться в список к жрецу.
Лир назвался Леандром, а я — Авророй. Имя матери вырвалось случайно, но изменить я уже ничего не могла. На тот момент слишком растерялась, жрец буквально буравил меня взглядом, и дышалось от этого с трудом.
На площади мы оставались до конца, приглядываясь к участникам. Нас набралось двадцать три пары. По пять из подгорного народа и орочьего, одиннадцать, состоящих из магов, две пары эльфов. По крайней мере, такими были иллюзии. Был ли у нас шанс на победу? Я отказывалась верить в иное.