— Думаю, к Глину, — закончил дядя. — Или ко мне. К кому же еще? Сыну я расскажу правду сам, Ари.
Я не возражала.
— Дядя, а насколько опасен ритуал? Я переживаю за Лира.
— На это и морские боги тебе не ответят, Ари. Кому-то он дается легко, а кому-то нет. Темному магу, скорее всего, будет больно. Слишком глубоко сидит в нем сила, отказаться от нее сложно. И ты почувствуешь его эмоции, Ари. Вы теперь неделимое целое.
— Не станет он рисковать дайари, — вздохнул Эран. — Перетянет всю боль на себя. Помнится, в детстве Силадерь укусила змея, так он не просто яд забрал себе, но еще и мою девчонку буквально на руках принес, никому не позволив к ней притронуться. Упрям, благороден, до темной бездны влюблен в Ариадну, и думаешь, позволит ей испытать боль?
Я растерялась от такой оценки Лира, но была с отцом согласна.
— Главное, чтобы не перетянул себе силу Ариадны, — вздохнул Агрий. — Это самое страшное. Тогда она…
— Я перестану быть русалкой, — тихо закончила я.
— Хуже, Ари. Гораздо хуже, — ответил дядя. — Ты умрешь. Русалка может погибнуть разными способами. Три из них самые ужасные. Не рассказывай о них своему темного магу, не стоит. Один из них выбрала его мать.
Еще одна тайна, которую мне предстоит хранить. Неужели так будет всю жизнь?
Эран давно поставил на наш разговор блок.
— Первый — из представителя морского народа может выкачать силы ведьма. Второй — как раз инициация другого русала.
— Но ты…
— Мне ничего не будет грозить, подстрахует Алона. А вот тебе, Ари…
— А какой третий?
— Русалка может отречься от своей сущности. Есть одно древнее заклинание. Запрещенное, жуткое… Но источник иногда позволяет кому-то из морского народа его услышать. Видимо, судьба. Для произнесения этого заклинания русалка должна находиться вблизи воды. И когда магия начнет действовать, вода заберет ее. Она утонет и станет ее частью, — пояснил дядя.
И я с трудом сдержала силы. Так поступила мама Лира, так поступила моя, чтобы защитить меня.
— А как же тогда быть с полетом русалки? Лир говорил, я могу захотеть стать частью воды.
— Это другое, Ари. Желать остаться со стихией, забыть прошлое и быть свободной, — это не приводит к смерти.
Отец ласково погладил меня по голове, утешая.
— Как же мне хочется на тебя взглянуть, Ариадна, — неожиданно сказал он. — И посмотреть на твой полег. Жаль, твоя мама побоялась мне довериться. Я бы никогда не причинил ей зла.
Я всхлипнула и обняла его. Это для меня время на Земле текло иначе, прошло почти девятнадцать лет, а для отца мама исчезла меньше трех лет назад. Он любил, тосковал и многое бы отдал, чтобы ее вернуть.