Значит, с моими родными все в порядке!
— Да. Так куда тебя отправить? — спросил лесной царь, поднимая так высоко, что магов уже было не разглядеть.
Ладони снова обожгло болью, а следом и плечо. Значит, Тезуэль приступил к более действенным методам.
— Куда? — прошелестело дерево.
— К Аранатариэль! — зачем-то в страхе пискнула я первое, что пришло в голову.
Две тяжелые ветки подняли меня еще выше, сжали. Ой, мамочки! Что сейчас будет! Страх накрыл с головой. Если меня швырнут, я же убьюсь!
— Не-эт!
Но мой крик потонул в тишине сада. Ветки отпустили, подтолкнули и швырнули прямо к статуе Аранатариэль. Я зажмурилась, понимая, что сейчас умру.
Но удара не случилось. Падение неожиданно замедлилось, меня слегка подбросило и опустило к подножию звезды. Вокруг нас тут же вспыхнул защитный купол.
— Он долго не продержится, действуй, дочь моря.
Я не успела ни поблагодарить отца Даринель, ни прийти в себя, как рядом оказались темные маги. Рванули к куполу, на ходу запуская в него боевые заклинания. Я испуганно прижалась к Аранатариэль, стуча зубами. Рядом с темными появилась Вирта, рассыпая вокруг магов черный порошок. А эта-то откуда взялась?
Тезуэль и Лир появились последними. Глава Совета магов был вне себя от злости.
— Ари… Пророчество… — Голос Лира в голове прозвучал глухо и тихо.
Чего ему стоил этот зов, я даже боялась представить. Зато сразу поняла, что мой маг имел в виду. Он хочет, чтобы я оживила Аранатариэль. Но как?
— Зови. Быстрее!
Плечо обожгло в очередной раз болью. Зашипела, выдыхая воздух сквозь зубы, но ничего поделать не смогла. Магия по-прежнему спала, чтоб ей… Проклятый Тезуэль! Придется попытаться позвать Аранатариэль. Выхода мне не оставили.
Боль неожиданно вышибла воздух из груди, хотя Лира я в толпе магов уже не видела.
Не позволю причинять страдания мужу. Не позволю ему…
— Ари! — Голос Лира был едва слышен.
Перед глазами мельтешили черные мошки, губы саднило. Плечо уже не горело, из пореза текла кровь. Это Тезуэль надеется так меня остановить?
Я обняла статую Аранатариэль, упала, едва накатила новая волна боли.
— Аранатариэль, вернись! Я желаю этого больше всего на свете. Очнись, пробудись ото сна! Я дарю тебе всю любовь, которую способно дать мое сердце, — в отчаянии прошептала я, падая на колени.
Боль была сильной, почти лишающей сознания. Что с Лиром делает Тезуэль? Какой же…
Я снова позвала Аранатариэль, решив не сдаваться. Боль отступила, дала передышку, а обычные слова, обращенные к звезде, обратились в песню.
Я и не знала, что так могу. Я просто пела, прижимаясь к статуе, боясь одного: не успеть, не найти сил.