– Пожалуйста, скажи, что ты не пойдешь в этом на вечеринку Дворца Сновидений, – с ужасом воскликнул Гипнос.
– Я вообще туда не пойду.
– Почему нет? Нам всем нужно как следует повеселиться!
Зофья поморщилась.
– Мне нужно работать…
– Да брось, – не унимался Гипнос. – Присоединяйся к нам! Просто сними этот ужасный халат, и поехали! Познай все радости жизни, которые только может предложить этот город! Дай волю своим чувствам!
– А что с твоим нарядом?
– Что не так с моим нарядом? – спросил Гипнос, одергивая свой яркий бархатный костюм. Его воротник был расстегнут, и Энрике вспомнил, как сильно билось его сердце в их первую встречу. Как Гипнос провел пальцами по его груди.
Он стряхнул с себя эти воспоминания и повернулся к Зофье.
– Поехали с нами, Феникс. Твоя работа не сгорит, если ты отвлечешься от нее на один вечер.
– Золотые слова, – согласился Гипнос. – Кроме того, ты не забыла, что мы с тобой решили быть друзьями?
Зофья нахмурилась.
– Пожалуйста, не говори, что нам пора приносить кровавые жертвы сатане. Сегодня даже не среда.
– Друзья, – повторил он, пропуская ее слова мимо ушей. – Мы можем пойти на прогулку. В театр. Или на концерт. И я буду рад, если ты сменишь свой аскетичный наряд на что-нибудь другое. Если решишь присоединиться, мы будем ждать тебя здесь.
Зофья надулась и, ничего не ответив, повернулась к ним спиной. Энрике смотрел ей вслед и чувствовал, как сжимается его сердце. Он понимал ее. Зофью тоже преследовали воспоминания о катакомбах, и она была готова сконцентрироваться на чем угодно, кроме собственных мыслей.
– Я думаю, нам всем не помешает отвлечься, – сказал Гипнос. – Особенно тебе.
Энрике посмотрел на него, осознавая, насколько близко друг к другу они стояли все это время. Вокруг них горели тусклые лампы, и почти весь свет исходил из позолоченных барочных узоров на стене. От Гипноса пахло маслом нероли и жасмином: Энрике видел влажный след от духов на его шее.
– Может быть, ты нуждаешься в убеждении?
– Если у тебя не припасены какие-нибудь древние сокровища или загадочные сотворенные инструменты, я даже не представляю, чем ты можешь меня заинтересовать, – пошутил Энрике.
– Есть один верный способ.
Гипнос наклонился и поцеловал его.