– Глупая девчонка, – выплюнул он.
Он опустил руку в карман своего пальто. Зофья оторвала от ожерелья одно из лезвий и запустила его мужчине в лицо. С точки зрения химии, это был всего лишь металлический окислитель, соединенный с металлическим топливом, но Зофья сотворила свои лезвия так, что они не просто загорались и гасли, но горели достаточно долго. Поэтому теперь одно из них сияло и шипело, обжигая лицо мужчины и ослепляя его. Он пытался бороться с огнем, но, казалось, безрезультатно.
– Артефакт у меня! – крикнул Энрике.
У главного входа появились трое стражников.
– Arrêtez! – крикнул один из них.
Рот мужчины исказился в усмешке. Он снял шляпу и запустил ее в сторону входа. Заметив странный блеск на полях шляпы, Зофья крикнула:
– В сторону!
Но было слишком поздно: лезвие перерезало горло одному из стражников.
На его рубашку хлынула кровь.
– Нет! – закричала Зофья. – Нет!
Мужчина схватил ее за запястье. Она попыталась вырваться, но он оказался сильнее. Тогда Зофья ухватилась за золотую цепочку на его шее. Мужчина начал задыхаться и отпустил ее руку. Зофья упала на пол, сжимая в кулаке обрывок порвавшейся цепи.
– Вы не знаете, с кем связались, – прохрипел мужчина. – Грядет начало чего-то нового. Настоящая революция.
Он приблизился к ней, перекрыв собой свет. Пошатываясь, Зофья отползла назад и нащупала под воротником сотворенную ленту. Она оторвала ее от ткани и бросила между собой и мужчиной, прошептав:
– Гори.
Перед ней разгорелся огненный столп, и воздух наполнился жаром. Сквозь пламя она видела злобное и раскрасневшееся лицо мужчины.
Энрике помог ей подняться на ноги. Она практически не слышала его голоса, словно он кричал ей издалека:
– Уходим! Быстрее!
Выход был всего в паре метров от них. Один шаг, затем другой, и вот они уже сорвались на бег. Звон стеклянной двери. Стук каблуков по асфальту. Запах огня щекочет ее обоняние.
Она случайно прикусила язык, и рот наполнился вкусом железа и соли, а в ушах все еще звенело последнее слово незнакомого мужчины:
– Революция.
На мгновение Лайла перестала дышать.
От слов Гипноса у нее закружилась голова.
Уже через час Тристан с Северином будут мертвы.
– Что я должна сделать?
Гипнос хлопнул в ладоши.
– Я обожаю, когда мне задают этот вопрос.
Лайла прищурила глаза.
– Почему бы тебе не… – начала она.
Гипнос проигнорировал ее и подошел к туалетному столику, над которым висело большое зеркало в золоченой раме.
– Позволь кое-что тебе показать.
Гипнос прижал руку к стеклу, и по нему прошла рябь. Вместо отражения комнаты Лайлы оно показывало зрителей, наблюдающих за происходящим на сцене. Мужчины поджигали свои сигары, а официантки с крыльями из газетных листов порхали между столиками. На крыльях можно было разглядеть заголовки, повторяющие слова французской конституции: