дали.
– Сейчас мне некогда, поговорим позже, – очень тихо ответил ему полковник, косясь на очередь и не зная, как отвязаться от Хоменкова.
– Я уже прорисовки делаю. – Художник его не слышал, ему нужен был ответ на вопрос, разрешили ему рисовать Сталина или не разрешили. От этого зависело его будущее, от этого зависела его жизнь.
Бедняга однорукий не знал, что жизнь его уже ни от чего не зависела.
Полковнику было стыдно – не перед художником, нет, тот был отработанный материал, – стыдно было перед людьми, наблюдающими за этой сценой. Он решительно обогнул Хоменкова и зашагал, ускоряя шаг, по улице Республики к центру.
– Эй, послушайте, – кричал Хоменков в спину удаляющемуся полковнику, – вы же обещали, что сделаете. – Он с одышкой побежал следом, но Телячелов уже входил в здание, куда прохожему был вход воспрещён, если он сюда доставлен не под конвоем.
Кабинет начальника райотдела госбезопасности вид имел самый обыкновенный: канцелярский стол с зелёным сукном и лампой – рабочий плацдарм хозяина, – пара шкафов вдоль стен, несколько стульев для посетителей, портреты руководителей государства. Единственный предмет обстановки, контрастирующий с кабинетной казёнщиной, стоял в проёме между шкафами и выглядел устрашающе. Это была деревянная рама из толстых стоек с перекладиной, установленная на мощной подставке. В верхней части конструкции располагался тяжёлый, грубой ковки, но острый, из стали, нож, застопоренный специальным упором. По внутренней стороне стоек спускались два ровных паза – направляющие для ножа-секиры.
Не надо было историю изучать, чтобы догадаться с одного раза, для чего эта конструкция предназначена.
Войдя в кабинет к Медведеву, полковник сразу прошёл к столу, поэтому её не увидел, гильотина была за его спиной. Тень от досадной встречи, наверное, не стёрлась с лица Телячелова, потому что хозяин кабинета спросил, помахивая замшевой тряпочкой:
– Волнуетесь? Есть причины?
– Так, случайное, не обращайте внимания, – ответил Телячелов капитану.
– Ага, случайное… Что ж, бывает. – Капитан Медведев замшей протёр очки и приладил их к переносице. – У меня есть вопросы в связи с донесением вашего старшины… Ведерникова.
– Спрашивайте, готов ответить на все вопросы.
– Хорошо. Вопрос первый, даже не вопрос, а как бы это сказать… удивление по поводу, что ли. Ефрейтор Матвеев, дежуривший тогда на посту, в процессе следствия показал, что никакого туземца не было и в дерево стрелял сам Матвеев, якобы по уговору старшины Ведерникова и в присутствии старшины Кирюхина. То есть, полковник, неувязочка получается. Был туземец, не было туземца. Это как? Может, пьян был ваш Матвеев и действительно уснул на посту? Я слышал, ваш командир