Поблагодарив за еду и совет, я опять зашел поглубже в заросли и лег на густую мягкую траву. Вспомнил мать. За последние годы она заметно постарела. Да и не мудрено — ведь нас было у нее пятеро: три сына и две дочери. И всех вырастила, поставила на ноги без мужа. Отец мой умер, когда мне едва исполнилось девять лет… Заботливо выхаживала она каждого из нас. Отправляя в город в школу, в наши узелки с продуктами всегда укладывала вкусную-превкусную ватрушку. Из-за этого лакомства мать топила печь ночью. Когда мы стали повзрослее, она с такой же заботой провожала нас на работу.
В конце тридцатых годов, во время отпуска, мы все любили съезжаться в Бежецк, к сестре Насте, у которой жила мать. Приезжали обычно с женами, мужьями и детьми. Какое веселье возникало тогда в уютной квартирке сестры!
Мать, окруженная внучатами, смотрела на нас и счастливо улыбалась. Хорошо было! А сейчас…
Мои размышления прервал знакомый гул. В небе появился немецкий самолет-разведчик. Кружась над одним из участков леса, он, словно коршун, что-то хищно высматривал и зудел, зудел, точно комар окаянный.
После сна и завтрака сил у меня прибавилось, и я решил идти краем леса, не дожидаясь темноты. Шел несколько часов, не останавливаясь, пока в болотистой березовой низинке не увидел троих вооруженных винтовками людей. На немцев они не были похожи, и я рискнул приблизиться. Незнакомцы делили продукты между собой. Брюки и обувь на них были красноармейские. Обрадовавшись, я поздоровался:
— Привет пехоте от артиллерии!
Незнакомцы недружелюбно осмотрели меня с ног до головы, и один из них, постарше других годами, сказал злобно:
— Проваливай отсюда, да побыстрее, а не то…
Рука говорившего потянулась к лежавшей рядом винтовке.
— Как же так, товарищи? — оторопев от угрозы, неестественно громко спросил я.
— Товарищи, — передразнил меня дезертир, — были товарищи, да сплыли.
Я заковылял прочь. Лишь к вечеру следующего дня оврагами вышел к небольшой деревушке с небогатыми постройками. Измотанный вконец, я прилег на траву около сарая, стоявшего на отшибе. Неподалеку два мальчугана лет десяти-двенадцати пасли коров. Увидев незнакомого человека, они не испугались, подбежали ко мне. Оба были вихрастые, в одинаковых серых рубашках, босые. Уставившись на кроваво-грязный бинт на моей ноге, один из мальчуганов определил:
— Дяденька, а вы — красноармеец!
Другой спросил:
— Хотите, дяденька, мы принесем вам чего-нибудь поесть?
И, не дождавшись моего ответа, умчались в деревню. Вернулись они очень скоро. Одним духом выпалили:
— Сейчас придет тетя Паша!