Хорошо действовало и порховское подполье, которое возглавлял пожилой агроном Борис Петрович Калачев.
Горела земля под ногами у оккупантов. И те, кто в тяжелую минуту для Родины проявил слабость духа и пошел на службу к фашистам, старались теперь покинуть своих хозяев. Летом 1943 года участились случаи перехода на сторону партизан целых подразделений так называемой «Русской освободительной армии» генерала-предателя Власова.
В середине августа Исаев был вызван на продолжительное время в Валдай, и я замещал его. 12 августа утром Герман пригласил меня:
— Поедем, комиссар, к власовцам.
Через четверть часа мы с комбригом и группой автоматчиков мчались на конях в деревушку, где размещался один из наших отрядов. Сегодня ночью туда пришло подразделение власовцев-армян во главе со своим командиром. С собой они принесли двадцать винтовок, шесть пистолетов, несколько десятков гранат. Предварительно с ними вели работу подпольщики Новоржева из группы Зои Брелауск.
Вскоре мы приехали в маленькую деревушку. Везде на улице люди в немецкой форме. Они вытягиваются и почтительно приветствуют. Мы зашли в избу, где нас встретил седеющий низенький человек.
— Капитан Сагумян, — отрекомендовался он.
Герман сначала не ответил на приветствие, но затем неожиданно протянул руку:
— Поздравляю с успешным переходом из стана врагов.
Я следил за Сагумяном. Он как-то смешался. В глазах мелькнула растерянность, ее сменила необычайная радость, и по его смуглым щекам покатились слезы. Прерывающимся голосом он сказал:
— Товарищ комбриг, я понимаю свою большую вину перед Родиной. Пошлите меня на самое опасное дело, дайте очистить душу от этого страшного греха.
— На опасное дело пошлем, — ответил уже сурово Герман. — Из ваших людей мы решили создать партизанский отряд. Командиром отряда я назначаю… вас, товарищ Сагумян.
— Меня? — вскочил он. — Но…
— Можем ли мы вам доверять? — досказал Герман. — Думаю, что да.
— Спасибо, — тихо произнес Сагумян.
— Выстройте своих людей! — приказал комбриг.
Через несколько минут мы вошли в просторное колхозное гумно. Герман обратился к построенным в шеренгу перебежчикам-армянам:
— Вы совершили тяжелое преступление, пойдя на службу к врагу. Против кого вы воевали? Против своих братьев и сестер, против своей Родины. Мы не можем вас простить, не имеем права. Но мы даем вам возможность своей кровью искупить вину перед Родиной. Прощение нужно заслужить, добыть его в боях с фашистами. Желаю вам успеха.
После речи комбрига был зачитан приказ о создании отряда № 41. Комиссаром отряда назначался старый партизан коммунист Мигров.