— Везде — везде следил? И в моей комнате тоже? — елейным голосом протянула, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать, ведь понятно теперь, что следил везде, где только мог. А я такое творила! И Люська тоже!
Манаукец кивнул и тут же получил звонкую пощечину.
— Ну, и как тебе Люся?!! Всю рассмотрел?! В подробностях?! — закричала, пытаясь ещё раз ударить, но Вик не дал. — Она же такая красавица!
— Линда, остановись! — пытался дозваться до меня мужчина, опрокидывая на кровать и придавливая своим тяжёлым телом. Я визжала, выплескивая из себя всю накопившуюся злость. Ногами пытала оттолкнуться и выползти из-под него, чтобы он не видел моих слёз. Так и знала, что он такой же, как все мужики и даже хуже! Устроить тотальную слежку за мной! Скотина!
— Если сейчас же не успокоишься, то никогда не узнаешь, что я не могу ни о ком думать, кроме тебя. И смотреть не могу ни на кого, только ты перед глазами, — прошептал Вик, да так тихо, что я замолчала, чтобы расслышать, что он там бормочет. — И да, конечно видел, как твоя соседка со своим покровителем расслаблялись, пока тебя не было. И да, я всегда наблюдал, как ты спишь, как рисуешь, как закусываешь карандаш, о чём-то думая. Но больше всего мне понравилось, как ты скучаешь.
— Что? — ахнула я, поражённо вглядываясь в такое счастливое лицо манаукца.
— Да, — нашёптывал Вик, обжигая своим дыханием мои губы, — как ты плачешь от тоски, как ты шепчешь моё имя. И как после такого я могу думать о ком-то другом? Все мои мысли наполнены тобою, и я хочу наполнить тебя собою.
Только сейчас я поняла, в чём разница между землянами и манаукцами — они наслаждаются страданиями других! Вот и сейчас мучает, не даёт прикоснуться к нему руками, удерживая их одной ладонью над головой. Трётся об меня, вдавливая всё глубже в матрас, и совершенно не замечает, как участилось моё дыхание, как я пытаюсь прижаться к нему бёдрами. Не даёт закинуть ноги ему на талию, сбрасывая их второй рукой.
— Потерпи ещё немного, — прошептал он, расстёгивая ремень на брюках.
— Быстрее, — выдохнула, выгибая спину, желая обжечься о его горячую кожу.
— Кошка, — тихо посмеиваясь, ласково произнес Вик и стянул ремнем мои запястья.
— Вик? — испугалась я, рассматривая, как он застегивает железную пряжку. — Вик?
— Прости, но я должен тебя наказать, — многообещающе произнёс этот красноглазый монстр.
— За что? — взвизгнула я, дёргаясь под мужчиной, который покрывал поцелуями мою грудь.
— Как за что? — изумился этот гад. Медленно провёл языком по моим губам, зорко глядя мне в глаза. Легко поцеловал и продолжил издеваться: — За то, что чулки одела, попой виляла.