— Моё имя Аранк Голдар, госпожа Рысь.
— Аранк, — усмехнулась, вдруг насторожившись. В памяти всплыла одна статья, где говорилось, что шпионы обычно выбирали имена созвучные с настоящими, чтобы не выдать себя. Аранк не Альберт, но весьма близко.
— И кто же вы, ши Голдар? С какой целью посещали наш астероид и даже работали на нём?
Вдруг улыбка гостя стала очень доброй, он осторожно взял чашечку с кофе, потянулся за салфетницей, привлекая моё внимание к крепкой и красивой груди, обтянутой тканью голубой рубашки в вороте тёмного пиджака. Манаукец неспешно стирал разводы с белого фарфора, пока я боролась с собой. Он упрямо вызывал во мне необузданные чувства. Я злилась на него за обман, настороженно следила, так как он был не так-то прост, как мне думалось. И я не забыла ничего из того, что между нами было. Всё очень сложно, поэтому я села в кресло, чтобы успокоиться, найти в себе силы откровенно не пялиться на мужчину.
Но неужели я переспала с манаукцем? Уму непостижимо!
— С целью разведки. Я хотел его приобрести, поэтому лично слетал, проверил и был сильно удивлён, когда встретил вас, госпожа Рысь. Могу предупредить сразу ваш вопрос, наша встреча тогда была исключительно делом случая. Мне нужен этот астероид.
— Но вы же не знали, что его выставили на продажу? — Не поверила я в очередную случайность.
— Кто вам такое сказал? — усмехнулся манаукец, а я внимательно его слушала.
Неужели меня не ввели в курс дела? Тогда почему о продаже астероида не знал и замдиректора господин Эйверли? Словно слыша мои мысли, гость продолжил говорить: — Ваш президент давно поговаривал об этом. Около месяца точно.
Я хмыкнула, поражаясь коварству президента Брауна. Решил одним выстрелом убить двух зайцев? Из всего извлекал выгоду! И меня подставит, особенно когда за дело возьмутся контролирующие такие крупные операции органы, и астероид продаст подороже. Хотя он и выеденного яйца не стоит. И если с федеральными службами я ещё более-менее разберусь, не первый раз такие крупные сделки прокручивала, знала куда обращаться и кому платить, то с манаукцем сложнее. После того что между нами было, он мог с лёгкостью мною манипулировать. Конкретно подставить, если кто-то узнает, что мы с ним переспали. И ведь обвинять некого, сама вляпалась. Сама же захотела! Всё сама! Самой и распутывать этот клубок интриг!
— Хорошо работает ваша разведка, — не удержалась от едкого замечания.
Смотреть на Голдара было тяжело психологически. Злость на себя и него мешала здраво оценивать ситуацию. Я чувствовала, что скатываюсь в истерику, медленно, шаг за шагом после каждого его слова.