К этой речи собрались драконы, высовываясь над головами эльфов. Теперь Аэнарион повернулся к Индраугниру.
— Я прошу тебя перенести меня на Север; на Оскверненный остров, чтобы я мог поднять Меч Кхаина и навсегда освободить и моих людей, и вас от угрозы демона. Не считай приказом, что должен нести меня, поскольку, если не хочешь это делать, я пойду пешком.
Индраугнир не тратил впустую времени на ответ:
— Так ты ищешь клык, как у меня, мой друг? Оскверненный остров — слишком долгое путешествие для одиночки с крыльями; я бы не пожелал такого одинокого похода другу. Темные Боги, что теперь жаждут нашего мира, не слепы, и боюсь, будут те, кто будут стремиться помешать твоему путешествию. Когда я решил быть твоим союзником, я поклялся бороться рядом с тобой, к счастью или к несчастью, и мое желание не изменилось.
Все ошеломленно смотрели, как Аэнарион усаживался в трон-седло Индраугнира. Некоторые вскрикивали от страха, полагая, что Аэнарион не вернется из его страшных поисков. Они заплакали, поскольку Индраугнир поднялся в небо тремя могучими взмахами своих крыльев. Дракон и король сделали круг над лагерем и затем повернули на север и исчезли в ночи.
Ночь и день и ночь они летели под звездами и солнцем, через ясное и облачное небо. Горы и вулканы остались позади, и свободные равнины и поля западного Ултуана лежали под ними. На Западе блестел океан; на Востоке искрилось Внутреннее Море, и между ними возвышались Кольцевые горы, опоясывающие центральные земли острова. Снег покрывал их вершины, и они летели через туманы, которые покрывали пики. Аэнарион не чувствовал холода, хотя лед потрескивал на его доспехах. Его ярость подогревала его изнутри, холодное горе разлетелось в прах огнем его мстительных желаний.
День за днем они парили над горами, пока облака на Востоке не расступились и Аэнарион не увидел внизу руины Авелорна. Предгорья гор были все еще покрыты лесом, но деревья были больны, листья опали на землю гниющими кучами, их ветви и стволы искривились и согнулись при проходе демонов. Зловоние смерти клубилось вокруг этого безжизненного королевства, и все казалось потерянным. Все же там оставалось сердце девственных лесов, долина Гаен, окруженная Внутренним Морем, хранившая осколок земли, которая соединяла это с остальной частью Ултуана. Здесь леса оставались густыми, зеленый навес простирался от берега до берега.
Вид жизни среди мертвого не побуждал сердце Аэнариона сохранить что-либо, чтобы наказать тех, кто вызвали такое разрушение. Астариэль, его жена, жизнь леса Авелорна, была мертва; также как Иврейн, их дочь, будущая Вечная королева. Так закончилась длинная череда правителей эльфов с возникновения их рода. В мире и гармонии находила силу Вечная королева, и та сила была поколеблена. Аэнарион знал, что там, где мир потерпел неудачу, возобладает война. Испытав отвращение к тому, что он увидел, он предложил Индраугниру повернуть на запад и оставить горы между ними, повернувшись спиной к мрачному виду оскверненного Авелорна.