Она наклонила голову к столу, словно всматриваясь в глубину сквозь поверхность. Ее корсаж и платье из алой парчи напоминали чашечку большого цветка, а руки и плечи – лепестки. Потом она посмотрела вверх.
– Ты улыбаешься, миледи Срива, – заметил Король.
– Я улыбаюсь своим мыслям, – ответила она. – Ты будешь смеяться, они совсем не о том, о чем мы говорили. Наверное, мысли женщины не более постоянны, чем флюгер, который подвластен всем ветрам.
– Позволь мне услышать твои мысли, – сказал Король, наклоняясь к ней и лениво протягивая тонкую волосатую руку вдоль края стола.
– Вот что, Король, – сказала она. – Я вдруг вспомнила слова леди Презмиры, когда она вышла замуж за Корунда и поселилась здесь в Карсэ. Она сказала, что правая половина ее тела принадлежит Колдунии, а левая – Пиксиленду. У нас тут народ радовался, что именно правую сторону она отдает Колдунии, на что она ответила, что сердце находится с левой стороны.
– А у тебя где сердце? – спросил Король.
Она не посмела поднять на него глаза, так что не увидела шутливого огонька, который, как летняя молния, на мгновение осветил его темное лицо, когда она назвала имя Презмиры.
Его рука упала с края стола, и Срива почувствовала, как она коснулась ее колена. Она задрожала, как парус, когда он вдруг теряет ветер. Она сидела, не двигаясь, потом очень тихо произнесла:
– Есть одно слово, милорд Король. Если ты его скажешь, оно, как луч, выведет на свет мой ответ.
Но он придвинулся к ней и сказал:
– Неужели ты думаешь, что я стану с тобой торговаться? Я сначала узнаю ответ в темноте.
– Милорд, – прошептала она. – Я бы не пришла к тебе в самое глухое время ночи, если бы не знала, что ты великий и благородный Король, а не жадный охотник до женщин.
Ее теплое тело источало пряный аромат, который кружил голову: духи из малабатрума, растертого в вине, эссенция желтых лилий из садов Афродиты. Король притянул ее к себе. Она обняла его руками за шею и прошептала возле его уха:
– Милорд, я не смогу заснуть, пока ты не скажешь мне, что войско должно отплыть, и полководцем назначен Корсус.
Король взял ее в объятия, как ребенка, и впился ей в губы долгим поцелуем. Потом вскочил на ноги, посадил ее на стол под светильник, как куклу, снова откинулся в кресле и стал ее рассматривать со странной настораживающей улыбкой.
Вдруг он помрачнел, приблизил свое лицо с черной квадратной бородой к ее лицу, скривил губы и сказал:
– Девочка, кто прислал тебя?
Он смотрел на нее жутким взглядом горгоны, так что у нее вся кровь отлила от лица, и она ответила еле слышно: