— Понял.
— Что ещё вы хотите узнать?
В течение нескольких секунд Авнер пребывал в задумчивости, затем сказал:
— Да. Ты знаешь, не осталась ли ещё команда «Дельта Форс» поблизости от Рас-Удаша?
— Полагаю, осталось полдюжины морских пехотинцев, но и они вскоре уедут.
— Очень хорошо. Всё. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, господин.
Авнер повесил трубку, затем взял другой телефонный аппарат и набрал номер.
— Иегудай, — рыкнул в трубку хриплый голос.
— Это Авнер, главнокомандующий. Где ты находишься?
— В Генеральном штабе.
— Послушай, у меня очень плохая новость: группа боевиков ХАМАСа нанесла удар по лагерю «Уоррен майнинг корпорейшн», что неподалёку от Митцпе-Рамона. Они будут использовать лагерь в качестве базы, чтобы совершить ряд террористических нападений на юге страны. А в тех местах находится Беэр-Шева. Ты отдаёшь себе отчёт в том, что это означает?
— Прекрасно отдаю: они могут попытаться обезоружить наши ядерные силы.
— Уничтожь их, генерал, сегодня же ночью. Мы не можем рисковать, чтобы нам угрожали в этой зоне, учитывая то, что они задумали. Ни один из них не должен спастись, генерал. Ты хорошо меня понял? Ни один.
— Я прекрасно тебя понял, Авнер, — ответил генерал Иегудай. — Ни один не спасётся. Даю тебе слово.
Авнер повесил трубку и подошёл к окну, выходящему на террасу, чтобы полюбоваться полной луной, восходящей над Иудейскими горами. Уголком глаза он видел на столе свой телефонный аппарат для служебного пользования; тот хранил молчание.
— Прощай, ночной портье, — пробормотал он. — Шалом.
Уильям Блейк возвратился к своему вагончику и присел на входные ступеньки поразмыслить над тем, что ему надлежит делать в последующие сутки. Он счёл разумным, что не раскрыл Мэддоксу имя покойника, захороненного в усыпальнице Рас-Удаша, поскольку не мог предвидеть, какими последствиями эта новость может быть чревата для него самого.
Чем больше египтолог думал, тем больше отдавал себе отчёт в том, что разграбление и растаскивание этой утвари окажется невосполнимой потерей и этому необходимо помешать во что бы то ни стало. Ещё несколько раньше в его мозгу зародилось, почти автоматически, нечто вроде плана спасения, и именно в этот момент он всплыл в его голове как единственно осуществимый. Собственное покорное поведение при разговоре с Мэддоксом раздражало и огорчало Блейка, он чувствовал, что надо как можно быстрее действовать и брать инициативу в свои руки. Но сделать это в одиночку не представлялось возможным.
Египтолог отправился с визитом к Саре и постучал в дверь её вагончика.