Его кровь вместе с дождём омыла лицо и плечи умирающего отца.
Блейк рванулся вперёд и понёсся через площадь к Хуссейни с криком:
— Омар! Омар!
Ручеёк крови окрасил в розовый цвет воду, вытекающую из-под его тела. Блейк обхватил угасающего друга руками — тот ещё дышал.
— Омар...
Хуссейни открыл глаза, затуманенные смертью, и прошептал:
— Ты был на Востоке... Ты видел... ты видел колонны Апамеи? Ты их видел?
— Да, — выдавил из себя Блейк с глазами, полными слёз. — Да, я их видел. Они были бледными на заре, как девственница, ожидающая супруга, и красными на закате, как огненные столбы, друг мой... — И он прижал умирающего к себе.
* * *
Кран стонал и скрипел под напором крепчающего ветра, но один из агентов взобрался наверх в кабину и отключил двигатель. Стрела, теперь неуправляемая, медленно повернулась в своём гнезде, пока не установилась неподвижно по ветру. Капитан специального подразделения подошёл к генералу Хукеру:
— Бомба обезврежена, генерал, и две другие тоже. Операция завершена.
— Спасибо, командир, — рявкнул Хукер. — Спасибо от имени всех. — Затем он пересёк площадь и подошёл к Блейку. Генерал положил ему руку на плечо и сказал: — Всё кончено, сынок. Пойдём, тебя отвезут в госпиталь. Кто-то должен заняться твоими руками, или ты их лишишься.
Блейк сел в автомобиль Хукера и попросил:
— Пожалуйста, отвезите меня к Саре.
Она спала под действием успокоительных лекарств, вся опутанная трубочками и с капельницей. Учёный решил обосноваться в зале ожидания, пока она не проснётся, и дежурный врач дал ему разрешение.
Помещение было пустым: у стен стояли диваны, а в углу выключенный телевизор. С одной стороны, у окна, находился столик с настольной лампой.
Блейк уселся, открыл сумку и принялся читать — первое человеческое создание за три тысячи двести лет — папирус Брестеда.
Появилась дежурная медсестра и предупредила его:
— Мистер Блейк, пациентка проснулась, если вы хотите повидать её. Но только на пару слов, прошу вас. Она всё ещё в тяжёлом состоянии.
Блейк закрыл сумку и последовал за ней.
На левое плечо Сары была наложена внушительного вида повязка, а на правой руке установлена капельница.
— Привет, сокровище, — проговорил он. — Ты всё-таки выкрутилась из этой переделки. Но действовала просто великолепно!
— Я не могу посмотреть на себя, — с трудом прошептала Сара, — но, клянусь, у тебя вид будет похуже моего.
— Денёк выдался горячий. Неплохо уже то, что я вообще имею какой-то вид.
Сара немного помолчала, откинув голову в сторону, затем вновь повернула лицо к нему и пристально посмотрела прямо в глаза.