Женихи вновь зашумели, на этот раз не скрывая радости. Телемак говорил так твёрдо и так невозмутимо, что заподозрить его в притворстве было невозможно. И только двое заговорщиков, пытавшихся разделаться с царевичем, слушали его в полном недоумении.
— Может, он испугался? — шепнул Алкиной Лейоду. — Испугался и понял, что придётся считаться с нами?
— Ох, что-то странно мне это всё! — отозвался Лейод, во все глаза смотревший на юношу и отчаянно пытавшийся понять, что же произошло после тога, как он со своими воинами сбежал из южной бухты на корабле Телемака, оставив того, как он думал, мёртвым, со стрелой в сердце...
— Дайте мне закончить! — возвысил голос Телемак, когда шум и возгласы усилились. — Я сказал всё это царице Пенелопе, и она ответила, что подчинится моей воле. Она должна выбрать себе в мужья одного из вас. Но всё же и я, и моя мать, мы оба хотели бы, чтобы выбор был достойным. Царица любила моего отца, и он был достоин её любви. И я хочу, чтобы тот, кто заменит его, был не хуже.
Женихи умолкли и слушали в напряжении. Они понимали, что им будет предложено какое-то условие. Но какое?
Телемак вновь обвёл зал пристальным взглядом и, улыбнувшись самой безмятежной улыбкой, продолжал:
— Больше всего мне хотелось бы, чтобы муж моей матери был так же умён, как мой отец. Но едва ли это возможно...
Несколько возмущённых восклицаний были не слишком громкими и уверенными, большинство женихов промолчали. А юноша перевёл дыхание и закончил:
— Но едва ли это возможно проверить, вот что я хотел сказать. А вы обиделись? Невозможно устроить состязания, чтобы проверить, кто умнее. Однако мой отец был ещё богатырём и великим воином. И сегодня вечером царица и я — мы предлагаем каждому из вас участвовать в состязании, чтобы доказать свою силу и ловкость.
— Да, да, состязание! Мы хотим состязания! — завопили со всех сторон.
Телемак вновь поднял руку, и вновь они замолчали.
— Сейчас я не стану открывать вам условия состязаний. Вы узнаете их через несколько часов. Но вначале хочу быть уверенным, что не произойдёт никаких неожиданностей.
— О чём ты, доблестный Телемак? — вкрадчиво спросил Аросий, самый старший из женихов, сорокашестилетний итакиец. — Каких неожиданностей ты опасаешься?
— Опасаюсь обиды на победителя, — спокойно пояснил Телемак. — Дело в том, что в нашем доме и в городе упорно говорят, будто вы все заранее между собой сговорились, кто именно должен стать мужем царицы Пенелопы.
— Что за вздор! — крикнул Алкиной. — Кто говорит такое?
— Говорят многие, — с той же невозмутимостью ответил царевич. — Я тоже не очень в это верю, но всё же не хотел бы участвовать в сговоре. Мы все должны быть уверены, что именно победитель состязания станет мужем моей матери. А для этого прошу вас всех дать клятву.