«В мае месяце мексиканцы устраивали главный праздник своего бога Витцилипутцли. Девственницы перемешивали свеклу с маисом и, залив эту смесь медом, лепили из нее фигуру, вставляя вместо глаз стеклянные бусинки, а вместо зубов — большие маисовые зерна».
Затем фигура божества «убивалась» и расчленялась, образовавшиеся куски
«...носили название мяса и костей Витцилипутцли. Эти куски употреблялись для причащения и давались сперва знати, а потом всем остальным мужчинам, женщинам, детям, которые принимали их со слезами, трепетом».
Точно такая же процедура венчала и культ другого бога — Гуитцилопотчли, с той лишь разницей, что субстанция для изготовления его фигуры замешивалась на детской крови.
Научное религиоведение полагает, что и христиане, и майя (независимо друг от друга) заимствовали обряд из самых древних образцов брахманизма. Впрочем, это милое сходство мало касается собственно конца света, зато намекает нам на необходимость уважительного отношения и к богам Древней Мексики, и к тому произволу, который они собрались учинить 21 декабря на территории Российской Федерации.
Кетцалькоатль, Ицамна, Витцилипутцли — это ведь тоже боги.
Примерно такие же, как и те, что через своих жрецов, через прокуратуру и Госдуму сегодня настаивают на всеобщем уважении к себе и своему культу.
Возможно, обнародование мною этих подробностей несколько усугубит общественную истерику по поводу конца света.
И это прекрасно.
Пусть публика в трепетном ожидании свирепых богов Древней Мексики еще глубже копает бункеры, пусть платит за личные титановые капсулы, пусть мастерит огнеупорные «ковчеги».
Идиотизм, как известно, это очень дорогое удовольствие, а невежество должно причинять хоть какое-то неудобство тем, кто в России XXI века культивирует его с такой мексиканской страстью.
Кремлю наконец-то нашлось занятие.
Теперь он проектирует и мастерит для нации духовные «скрепы». По мысли кремлевцев, именно патриотика восстановит производства, наладит космическую отрасль и животноводство. Но непокорная патриотическая идея потеряла всякую управляемость и на глазах превратилась в маргинально-черносотенный маразм, лишь усиливающий общественный раскол.
Впрочем, Кремль всегда любил побаловаться «скрепами».
Возьмем, к примеру, 1606 год.
Тогда возникла потребность в новом духовно-патриотическом событии, способном все решить и всех объединить. Таковым, с точки зрения царя Василия Шуйского и патриарха Гермогена, могла бы стать канонизация зарезанного в 1591 году царевича Димитрия Углицкого.