— Ты, наверное, очень нервный?
И вновь рядом, совсем-совсем близко, были необыкновенные глаза девочки.
— Я никого не боюсь! — буркнул Петька. — А дед твой жадный «золоторотик».
— Садись со мной, — предложила девочка.
Петька ожидал чего угодно, но только не подобного предложения. И потому растерялся. Коська уже показывал на них пальцем, шептался с мальчишками, косил глазом к носу. Мальчишки хихикали.
— Ладно, садимся, — согласился Петька, — только не на первую парту.
Из всех мальчишек он один добровольно сел за парту с девочкой.
Учительница Елена Викторовна по-прежнему была с Петькой немногословна, строга, но о случившемся на школьной линейке не напоминала. Петька больше не ревновал ее к мальчишкам, когда она улыбалась им, вернее, старался не обращать на это внимания.
В первые дни многих первоклассников встречали возле школы родители. Петьку никто не встречал, да он и не нуждался в этом. Несколько раз он слышал шепот: «Дурной мальчик». Взрослые советовали своим детям быть подальше от него и не дружить с ним. Слыша эти нашептывания, Петька внутренне закипал, но вида не подавал, проходил мимо родителей маменькиных сынков с выражением «плевать я на вас хотел». Мальчишки побаивались Петьку и, когда не было рядом бабушек и мам, старались польстить ему, заручиться если не дружбой, то хотя бы его расположением. Но Петька не находил среди одноклассников подходящих товарищей. Он чувствовал себя среди них взрослым, он давно перерос их по знанию жизни. Их детские забавы казались Петьке смешными и наивными. Только один человек в классе, не считая учительницы, волновал и тревожил его — девочка с глазами зелеными крупинками, Юлька.
6
Зимой, после первых в Петькиной жизни каникул, случилась беда с отцом.
Петька не помнил уже, от кого он услышал страшную весть, только выскочил из школы без пальто и шапки и, увязая в снегу, побежал к дому прямиком через заснеженное поле. Дома никого не было. Набросив на плечи старую телогрейку отца и нахлобучив его шапку, Петька отправился на пилораму к дяде Коле. Грузчики встретили его молча, виновато отводили глаза. Дядя Коля сказал:
— И как это у него случилось, ума не приложу. Выпил-то он самую малость. Зачем к пилам полез, черт его знает! Обе руки начисто…
Только на третий день попал Петька к отцу в больницу. И не узнал его. Отец лежал на кровати вытянувшись, похожий на покойника в гробу, с белым лицом и острым носом. Щеки его ввалились, глаза, утопленные под сросшимися бровями, были неподвижные и чужие. Руки отца лежали поверх одеяла, словно в белых боксерских перчатках. Но были они неестественно короткими.