И не понимал его, пока сейчас не оказался сметен ураганом чувств, которым не было названия.
Я взял себя в руки. С четвертой попытки. Сосредоточился. Привычка, отработанная годами, брала верх. И первое, что я сделал, проверил себя на воздействие. Все же на Риндаре много рас с неизведанными способностями. И не то чтобы я опасался, но ситуация была нестандартная.
Продержался в спокойном состоянии, если его можно было назвать таковым, меньше минуты. А потом меня снова накрыло витком странной, взявшейся из ниоткуда боли, будто в меня вонзаются иглы. Хотя это не я ранен, а неразумный птенец, которого по-подлому обманули, оставив умирать в выжженной пустыне, проверяя на стойкость. Я вижу, как она ползет под обстрелом аурикуса, уже ничего не видя перед собой. Упрямая. Сразу же ясно.
Пропасть Гисара!
Я медленно приходил в себя, не сводя взгляда с землянки.
На Тейрине я бы убил того, кто заставил женщину выживать в подобных условиях. Горло бы разорвал, защищая, выпуская наружу инстинкты хищника. А эти шархи трусливые лишь смотрят, как она ползет к финишу. И ведь не вмешаешься. Только хуже сделаешь. Хотя, на мой взгляд, хуже уже не будет.
И зачем землянке понадобилось учиться именно здесь, на Риндаре, где каждый день – это борьба за выживание? Какими ветрами ее сюда занесло? Я еще понимаю инарок, те выносливы и лишь с виду безобидны. А кинь такую в яму с шаорнскими змеями, и те не выживут, даже яд не успеют выпустить.
Но землянка…
Я не помню, как оказался с ней рядом, отцепляя фляжку. Как в забытьи поил водой, смотря в эти невозможные глаза. Впрочем, птичка-тезаринка таращилась на меня еще больше, явно впервые увидев вживую представителя моей планеты. Лучше бы о ранах своих думала, глупая… А уж как на нее поглядывали… Я с трудом подавил желание закрыть ее крыльями от всех присутствующих. И только когда поймал взбешенный взгляд ректора, окончательно вернул себе хладнокровие и спокойствие. Шквал эмоций на время отступил, и я ощутил себя пусть не прежним, но вполне в состоянии вести беседу.
Вчитывался в договор, исправлял и дополнял, сдерживая ругательства. Как же я был в тот момент зол! Предложить мне соглашение, по которому тезаринке подрезали крылья! Девчонка так вообще не поняла, почему я взял ее в команду. Пришлось объяснять. Понятно и доступно. Мне только заниженной самооценки не хватало!
Я быстро покончил с делами, уходя и зная, что ее отпустят, а затем связался с Лео, велев принести в Академию мазь, и трижды повторил имя, для кого ее оставить.
Сдается, он счел меня сумасшедшим. И судя по тому, что команда ждала меня в полной боевой готовности, едва ли не готовая к штурму Академии Риндара, я переусердствовал. Впрочем, свою ошибку поняли сразу и пошли на попятный.