— Отпусти меня на север, — сказал он вслух. — Дай в подчинение северный гарнизон Креггот и замок Коготь. Я наведу порядок в землях вольных лордов, прекращу раз и навсегда набеги великанов, а заодно не буду мозолить здесь никому глаза.
— Мы уже говорили об этом. Мой ответ прежний — нет. Ты нужен мне здесь, брат.
— Не нужен. Тебе нужна любовь подданных — это лучший рецепт против заговоров и интриг. А у тебя каждый второй милорд совета думает о том, как бы меня поэффективнее прикончить. Я уверен… если я уеду отсюда, твоя жизнь и жизнь твоего наследника будет в куда большей безопасности.
— Хватит, — голос Эйриха вдруг стал твердым и жестким, а сам он чертами и поставом головы неуловимо напомнил отца, — я требую, чтобы вы прекратили этот разговор, принц Торден.
Эйрих нечасто называл его так.
— Слушаюсь, — ответил он, — мой король.
Эйрих улыбнулся — и сходство с отцом пропало.
— Выпей со мной за будущее нашего рода, Дойл. За моего наследника.
Дойл поднял кубок и осушил его до дна. Эйрих тоже выпил, а потом спросил:
— Что ты выяснил о леди Харроу?
— Ты хочешь поговорить о ее несомненных женских достоинствах?
— Нет, о твоих подозрениях.
Когда он этого желал, Эйрих мог быть крайне проницательным.
— И не думай, что я поверил, будто ты очарован ею. Прости, брат, но я убежден, что женщину, которая покорит твое сердце, ты просто выкрадешь из родного дома и утащишь к себе в покои, а не станешь приглашать на прогулки.
— Я не варвар, — Дойл ухмыльнулся, — но, возможно, ты прав. Я действительно подозревал ее… Однако сейчас эти подозрения не важны. Тебе уже сообщили…
— Что в тебя стрелял человек из гарнизона Шеана? Да. И я желал бы знать, почему он это сделал.
— Узнаешь.
Дойл хотел было пойти в темницу сразу же — чтобы не заставлять стрелка Тони Райта ждать, — но разговор с королем (а особенно короткий обмен репликами с королевой) разозлил его, эта злость тяжелым грузом легла поверх ночи, полной мутных сновидений, и прибавилась к волнению, которое вызывала в нем леди Харроу. Злость, бессонница и волнение — худшие советчики при допросе.
Зато теперь, отдохнув немного и сбросив тяжесть злобы и напряжения, он мог заняться самым актуальным из имеющихся дел — поиском ответа на вопрос: кто и зачем хотел его убить, если только Тони Райт — не спятивший фанатик.