— Он воспользовался тобой, — слова чувствовались так, как будто осколки стекла вырывались из моего горла.
— Нет, нет, нет, нет, нет, Коул. Он любит меня. Он всегда любил меня. Я люблю его. Пожалуйста, просто, пожалуйста.
Она молила меня о его жизни. Молила за мужчину, который изнасиловал её. Потому что это было тем, что было, изнасилованием. Это было чертово изнасилование.
— Он изнасиловал тебя.
— Нет! Коул, нет! Пожалуйста, это было не так. Никогда не было так!
Я встал, слезая с тела Гарретта.
— И это все, да? Ты думаешь, что ты просто уедешь в закат со своим собственным братом? С парнем, который заставил тебя делать сексуальные вещи в одиннадцать?
— Он не принуждал меня ни к чему, Коул. Я хотела этого! — слезы и сопли стекали по её лицу, капая ей на грудь.
— Ты хотела этого? — закричал я. — В одиннадцать ты хотела этого? В тот день, когда я вошёл, и ты натягивала свои штаны, и он… он…
— Я хотела этого до того. Его. Я всегда хотела его.
— Ты гребанная шлюха, — слова рассекали мое горло, когда я произносил их, отворачиваясь от него. Я знал, что я должен сделать. Он промыл ей мозги, сделал что-то с ней, чтобы заставить её думать, что это было нормально. Что они могли просто трахаться, и все было бы нормально. Это не было нормально. И это не может продолжаться. Я посмотрел вниз на Гарретта.
Он застонал; один из его глаз был заплывшим и закрытым, его нос обильно кровоточил и был очень сильно сломан.
— Коул, — я мог видеть, что некоторые из его зубов исчезли. — Не делай этого, Коул. Я твой брат. Твой единственный брат, — его голос был грубым, вкрадчивым, как будто был покрыт кровью.
— У меня нет брата, — я потянулся в задний карман и достал свой карманный нож. Он был новым. Элейн купила мне его несколько недель назад как подарок на день рождения. Сэнди прыгнула мне на спину, пытаясь отобрать его у меня, крича, кровавое убийство для моих ушей, но я был сильнее, и её попытки не имели значения.
Позже с того момента я буду помнить не Сэнди. Не её крики или плач. А взгляд в глазах Гарретта, когда он уставился на меня, в тот момент, когда я воткнул нож ему в грудь. Он был в ужасе. Чертовски напуган. Он не хотел умирать. Я знаю, что не хотел. Но я хотел его убить. Вещи, которые он сделал. Он должен умереть. Это был единственный способ, которым я мог спасти её. Это был единственный способ, который мог освободить её от этого. Я мог видеть это в её лице, когда посмотрел на неё пару секунд назад. Она потерялась в его дерьмовой лжи о любви.
Я знал его лучше, чем кто бы то ни был. Все эти годы он трахал все виды женщин. Все то время, когда Сэнди была ребёнком, и он воровал её невинность. Он трахал других людей. Я видел его трахающим других девушек на праздниках в старшей школе, на праздниках, будучи взрослыми. Он был болезнью. Болезнью, которую Сэнди думала, что любит. Болезнью, которую обожала моя мать. Он должен был уйти. Это был единственный способ заставить Сэнди увидеть.