Василиса гордо промолчала. Она вообще была с ним как на ножах (и опять-таки как в сказке. Хе-хе… Хочу посмотреть на бесхвостого Тучку). Неприязнь возникла с первого дня, но причину её я объяснить не могла.
— Следующим история. А потом мы свободны как ветер. Народ крепитесь. — приободрил нас Макс. Дружный вздох выразил всеобщее мнение — изучать историю России, параллельно с историей магического мира, было довольно-таки интересно, как бы абсурдно это не звучало. Однако было одно «но», которое портило всё на корню — Изабелла Эдуардовна Грунен-Шоль, в девичестве Земляничкина. Мдя, знатно конечно родителя поиздевались над ребёнком, дав ему такое имя. Но Изабелла ни унывала! Она честно рассказывала нам о суровой реальности, готовя нас ко взрослой жизни. Ну, она так искренне считала.
Фактически же мы две третьих урока тратили на выслушивание автобиографии, полной суровых будней под гнётом злобных учителей/кураторов/начальников, а оставшееся время — на быструю пробежку по параграфу, в котором сама Изабелла, походу, не очень-то и разбиралась.
Где-то через четыре минуты прозвенел звонок, противно резанув по ушам. Хоть бы его поскорее сменили на новый. В класс зашла учительница.
— Здравствуйте! Садитесь. Сегодня мы рассмотрим…
Проводив Лису до общежития (она одна из последних, кто успел место отхватить!), мы выдвинулись к дому, как всегда под наблюдением УМС. Идти до выхода из академии долго, т. к. две трети её были парком, обнесённым высоким кованным забором. На территории находились только два учебных корпуса, спортплощадка и общежитие, причём здания были построены по образцам строений 19-го века. — бежевые оттенки отделки, лепнина. Красиво в-общем выглядело место нашего обучения.
— Ребята! — Макс положил нам руки на плечи. — А что у нас за праздник через неделю? А?
— Новый год. — обречённо протянул Влад. — Слушай, я понимаю, что он у тебя второй в рейтинге любимых, но напоминать об этом каждые пять минут… Тебе самому не надоело? — он смотрел на небо, пытаясь также скинуть руку друга.
— Всю радость портишь! Я же не виноват, что вас по домам не распустили! — обиженно сказал Макс.
— Это ты нам на нервы действуешь.
— Народ, хватит уже! Прям как дети малые! — одёрнула я ребят. — Напоминаю, что через четыре дня каникулы, то бишь свобода! Не время грызться. — разрядить обстановку не мешало бы, так как настроение надо поддерживать высоким в эти дни.
Влад вздохнул, Макс притих. Только Артём шёл в стороне строя из себя человека «ничего не слышу, нифига не вижу».
Вся эта канитель началась два дня назад, когда на линейке директорша сказала, что по дома нас не отпустят. Нет, конечно, мы знали, что при гуляющем на свободе маньяке нас вряд ли распустят обратно и родных мы увидим не скоро, но одно дело — иметь надежду, а другое — это ещё четыре месяца общения лишь по телефону. Влад тут же надулся и набычился, аки грозовая туча. Теперь у нас имелось две хмурые, злобные тучки, портящие всем настроение по мере возможностей.