И совершенно точно могу сказать, что никто из них сейчас не стал бы делать того, что сделала я.
— Подожди тут. — Попросила молча ожидающую от меня каких-либо слов Миру, поднялась и вышла из её комнаты.
Через дверь вышла. Довольно странное чувство, надо почаще пользоваться этой деталью интерьера.
Спустилась на два этажа ниже по родовому замку своего папочки, который какой-то там не последний эор в мире. По дороге окончательно допортила ему систему безопасности. Вот чисто из вредности, чтоб неповадно было! А потом спокойно вернулась обратно к Мире, ограбив один из погребов отца. Он свято верил, что о нём никто и знать не знает, а вся прислуга просто скромненько молчала. Мира, мне погреб и показавшая задолго до этого, молчала скромнее всех.
А потом мы, приличная айрина и не совсем приличная я, заперлись в её комнате тяжёлым сундуком и на двоих распили что-то коллекционное, очень старое и не очень вкусное.
В ходе распития было установлено:
Первое: папаня — моральный обидчивый урод. Вот не зря от него мама ушла!
Второе: жених моей сестры, которого она даже видеть не видела, тоже моральный урод, правда, неизвестно: обидчивый или нет. Нет, ну а что он? Как только посмел согласиться на брак?! Бессовестный!
Третье: прогуливать занятия Мире нельзя, её тогда отчислят. И отказаться от брака ей нельзя, с неё тогда отец шкуру сдерёт, наследства лишит и из академии тоже заберёт. Значит, надо сделать так, чтобы жених сам от брака отказался.
Карета заберёт Миру завтра… точнее, уже сегодня утром, и повезёт прямиком через всю страну в лапы загребущего женишка. А уже там месяц под его крышей, шумная свадебка и статус жены до конца дней… правда, ещё неизвестно, чьих именно.
— Давина! — Скорбно провыла уже никакущая Мирушка.
— Ик? — Отозвалась её любимая единственная сестра, пытаясь подпереть плывущую головушку кулачком.
Головушка подпираться не хотела. Более того, она активно сопротивлялась, то и дело пытаясь упасть на стол!
— Так ты мне поможешь?
И самая сильная, самая храбрая, самая решительная и, чего уж мелочиться, глупая ведьма современности, всё-таки уместив подбородок на ладони, клятвенно заверила:
— Будет тебе отказ от свадьбы!
Это дело было решено отметить. Нет, ну а что? Маришке завтра на учёбу, мне… к жениху. Её.
— Давин, ты чего хихикаешь? — Возмутилась сестрёнка, с трудом фокусируя на мне взгляд.
С «отметить» я, наверно, поспешила. Вон её как с коллекционного чего-то там разнесло, не хватало ещё больше накушаться.
В общем, пришлось выгонять Маришу спать. У меня даже хватило сил на то, чтобы, пошатываясь, довести её до постели и уронить моськой в подушки. Последнее, что помню: как ползла к диванчику.