— Я против отношений в команде, — тут же нашелся он. — И как ее капитан могу и запретить…
Виктория криво усмехнулась и ответила:
— Тогда провожай, капитан. Больше некому — все боятся твоего гнева. А я так уж и быть готова побыть священником и выслушать твою пьяную исповедь.
Андрей фыркнул в ответ и поднялся.
Вот же сентябрь заканчивается и такое пекло, солнце как будто взрываться собралось. Он скоро превратиться в жареного скейтера. И почему тут деревья не посадили? И в горле пересохло от жажды, Андрей смотрел на киоск на другой стороне дороги, как на манну небесную, но все равно стоял на месте под издевающимся осенним солнцем на пороге интститут искусств.
Он тут уже добрых три часа торчит… уже четыре, поправил он себя, взглянув на часы. Но утром ещё терпимо было, сейчас же плавился. А Мира никак не появлялась в толпе. Вот же засада, если она вообще сегодня не пришла на пары? Но он все же решился подождать окончания самого последнего занятия в расписании. Наверное, легче было бы, если хоть бы группу знал, но, по крайней мере, хоть корпус один и на том спасибо.
Что ж напортачил — теперь расплачивается. Хотя если посудить — ничего такого он не сделал, просто Мира неправильно поняла. И почему из-за таких недоразумений самые сложные проблемы? Даже не задумывался над тем, что говорить Мире, главное, её хотя бы найти.
После неприятной ситуации в клубе он пошел провожать Викторию домой. И девушка мягко и ненавязчиво выпытала у него всю историю отношений с Мирой. Получил от нее пару нелестных эпитетов и злых подколов. Но в тоже время мелкая посоветовала перехватить девушку в учебном заведении и поговорить по душам.
Сегодня с утра позвонил Милене и поинтересовался расписанием ее подружки. Но девушка смогла назвать только корпус, поэтому и маялся тут с утра на аномальной для ранней осени жаре.
Наверное, все-таки на этот раз кто-то наверху над ним сжалился, потому что в дверях показалась Мира, за ней следом вышла Милена. Он сделал шаг и остановился перед девушками. Мира от неожиданности даже отступила на шаг, посмотрела с такой болью в глазах, но быстро спрятала эмоции и презрительно скривила губы.
— Нам надо поговорить, — без приветствия начал Андрей.
— Я не собираюсь с тобой ничего обсуждать, — Мира поджала губы и гордо прошла мимо.
— Ты не так все поняла, — Андрей догнал её в два шага. — Дай мне объяснить.
— Я тебя не слушаю, — фыркнула Мира и закрыла уши руками. — Убирайся!
— Да твою мать… Дай мне сказать.
— Отпусти, мне больно.
Он знал, что грубо схватил её за запястья, открывая уши, но ничего не смог поделать с собственным раздражением за такое детское поведение.