Элизия замолчала чтобы перевести дух. Затем продолжила:
— Да, красота его была не для практического применения. Поэтому, когда меня любезно пригласил еще на один танец, я напомнила себе, что во-первых: я внучка того самого; во вторых: Кирелли много старше самого короля, хоть и выглядит моложе; в третьих: он не просто стоит у того за спиной, нашептывая свое в ушко, он — единственный практикующий маг королевства, а ныне первый советник короля. Если верить газетам. Но приглашение приняла.
«Элизия Роз Латтер», — произнес так, словно мое имя леденец на палочке, а он прямо помрет, если его не полижет.
«Элизия…», — повторил еще раз, почти в губы.
Очень сладкий леденец. Но я не конфета, от его голоса не растаяла.
«Одан Кирелли?»— сладко пропела ему в ответ.
Смаковать его имя не стоило, хотя бы из того соображения, что к аристократии советник короля ни каким боком не относился. Раньше, такие как он обслуживали элиту и королевскую семью, но с тех пор многое изменилось. Маги из королевства бежали, да и у нашего семейства осталось только имя, наследственная гордыня и побрякушки, с которыми маман расставаться не желала. Семейные реликвии, именно.
«Что ты делаешь на этой ярмарке невест, Элизия?», — спросил он меня.
Вот так! На ты, по имени и весьма нетактично.
Я ответила ему в тон:
«Пытаюсь поймать женишка, Одан».
«Дела Вашей матушки настолько плохи?».
«Дела моей матушки хороши настолько, насколько она пожелает», — говорю холодно.
Намек на короля он считывает сразу:
«Я не могу позволить вернуться вашему семейству в столицу».
«Нам нужно Ваше позволение?».
Смотрю прямо в глаза. Все что можно, мы давно потеряли. Что еще он может мне сделать?
«Я многое могу», — вкрадчиво говорит, и это не звучит как угроза.
Маг — менталист, газеты не врали. Вот только и у меня такие же способности, а экранироваться от воздействия училась чуть ли не с пеленок. На учителей маман некогда не скупилась. Спать я могла лечь голодная, но в соответствии с этикетом.
— Постой! — пришлось мне прервать ее повествование, — Насколько ты сильный маг— менталист?
— Как оказалось — слабенький. Вернее будет сказать — не достаточно обученный маг. Здесь я на первом курсе. Дома меня натаскивали в основном на защиту. Мысли пока не читаю.
Я вздохнул с облегчением. К ментальной магии в последнее время я относился с настороженностью, если не сказать — с предубеждением. И предпочел бы с менталистами не связываться. Но мое мнение здесь мало кого интересовало. «В конце концов, это их забота, чтобы наши способности сравнялись», — решил я.
— Есть еще вопросы? Нет? Тогда я продолжу. Итак, он сказал мне, лениво: «Я многое могу». Я ему ответила: «Я тоже…» Зря, конечно. Теперь я понимаю, что от Кирелли надо было бежать, да подальше, а не заигрывать, как деревенская простушка. Но тогда… причудливое освещение ли, мое восприятие, наивность или все вместе, но опасным, или страшным он мне не показался. А потом он сказал, что если я умна настолько же, насколько красива…