— Олег… прекрати… остановись, — отбивалась она, уворачиваясь от его жадных слюнявых поцелуев — господи, какими же они были противными. — Я не хочу… не надо… Да хватит уже! — вскрикнула она, почувствовав, что он лихорадочно лезет к ней под юбку. Олег приостановился, но вовсе не потому, что решил её послушаться. Он был взбешён её поведением и не собирался этого скрывать.
— Что ты строишь из себя принцессу-недотрогу?! — выдохнул он в ярости. — Тоже мне, невинная овца… Ты же сама этого хочешь! Как ты прижималась ко мне во время танца — я сразу всё понял…
— Я и не думала к тебе прижиматься! — испуганно отозвалась Света. — Ты всё понял не так. Ты… ты просто пьян, Олег!
— Как будто я не знаю, — расхохотался он, — вашу киношную породу. Всё-то вы наигрываете, всё-то цену себе набиваете… Артистки, блин! А на самом деле, ни на одной из вас и пробу негде поставить!..
— Мне… мне ещё даже шестнадцати не исполнилось, — пискнула Света, предъявляя свой последний аргумент — как ей казалось, вполне весомый. На самом деле, до дня рождения оставалось всего лишь полторы недели, но это не означало, что по достижении шестнадцатилетия она собиралась с полным правом пуститься во все тяжкие. Она вообще не хотела пока таких близких отношений. Ни с кем. Особенно — с Олегом…
— Ну и что? — он невозмутимо пожал плечами. — Тоже мне, причина… Моя бабка в шестнадцать лет уже второго ребёнка родила, — он издал пьяный смешок, а затем с воодушевлением возобновил свою атаку.
Она всё ещё не осознавала до конца, что это не дурацкая злая шутка. Что всё происходящее — правда, и то, что Олег намерен сейчас сделать с ней — тоже правда.
— Я закричу! — в страхе предупредила она, полагая, что данная угроза хоть немного его отрезвит — ну не сумасшедший же он, в самом деле?.. Но в это мгновение жёсткая ладонь крепко зажала ей рот, другая рука рывком притянула к себе и развернула спиной, а затем Олег грубо повалил Свету на землю, лицом вниз. Она забилась в его стальной хватке, как попавшая в силок птичка, тщетно пытаясь высвободиться, но это был явно неравный поединок.
Ладонь его так сильно давила ей на губы, что Света даже не могла разжать и сомкнуть челюсти, чтобы укусить своего мучителя. Всё, что ей оставалось — это невнятно мычать, брыкаться, пинаться и кататься по земле в попытках вырваться, не давая Олегу повода расслабиться и получить полную власть над её телом.
Хватка у него была поистине железной. Он навалился на Свету сверху, прижав всем телом её скрученные за спиной руки и не оставив шанса защищаться. Оцепенев от ужаса и шока, она даже не могла плакать, но страх придал ей решительности, и Света отчаянно, изо всех силёнок продолжала бороться с Олегом, что-то протестующе хрипя и извиваясь. Тем временем, продолжая зажимать девчонке рот одной рукой, чтобы она не орала, второй рукой Олег уже бесцеремонно задрал ей юбку и теперь нащупывал трусики, чтобы тут же рвануть их вниз. Он злился, потому что жертва оказалась на редкость строптивой и никак не давала ему закончить начатое, а именно — стянуть с неё трусы и расстегнуть молнию на собственных джинсах. Окончательно потеряв терпение, он попытался перейти от кнута — к прянику.