– Таниэль. Стиплтон.
– Это как Натаниэль?
– Да, но моего отца звали Нэт, поэтому… – Он замолчал и наклонил голову; было очевидно, что ему не раз уже приходилось сегодня объяснять это разным людям, причем преимущественно тем, кто в любом случае не мог правильно произнести английские звуки в его имени.
– Да-да, понятно.
Довольная, Грэйс легонько побарабанила по спине Мацумото, чтобы сообщить ему, куда уходит. Он смерил Таниэля взглядом с головы до ног и отвернулся, не сказав ни слова.
Девушка выглядела довольно нелепо. На ней было платье, зеленое, как оперение колибри, хотя в моде были белый и бледно-голубой, и ее волосы были коротко пострижены. Двигалась она с грацией неисправного велосипеда: то чересчур быстро, то слишком медленно. Чем-то она напоминала ему Мори, вернее, человека, каким мог бы быть Мори, не будь он так тесно связан с пожаром в Скотланд-Ярде. И говорила она с присущей Мори серьезной правдивостью.
– У вас необычное произношение для человека, работающего в Форин-офисе.
– А у вас необычная прическа, – ответил он. Их пикировка напоминала азартную игру: он только недавно выучился танцевать и разговаривать одновременно. Фэншоу всю неделю давал ему уроки прямо в офисе, полагая, что если даже нескладехи из русской секции освоили эту премудрость, то он тем более не допустит, чтобы кто-либо из его парней опозорил весь отдел.
Она согласно кивнула – два коротких кивка, как будто внутри у нее была до упора закрученная пружина.
– Раньше у меня были длинные волосы, но я как-то подожгла их по неосторожности, и с тех пор мне кажется, что стриженые волосы безопаснее.
– Но каким образом?
Она отвела глаза в сторону, и сквозь слаженную игру струнного оркестра в углу зала он услышал, как скрипнули ее стиснутые зубы. Цвета музыки смешивались с фигурами танцующих, и подчас Таниэль не мог уверенно определить источник вспышки: то ли это брильянтовая булавка в женской прическе, то ли звук скрипки в оркестре. Подолы колышущихся над полом юбок создавали собственные оттенки, а мужские голоса иногда терялись, перекрываемые красными звуками виолончели. Последний раз в таком ярком месте Таниэль был на постановке оперетты Гилберта и Салливана.
– Я изучаю физику в университете. Кое-какие испытания прошли неудачно. Я правильно понимаю, что вы работаете в восточной секции? – спросила она, не давая ему возможности подробнее расспросить об экспериментах.
– Да, так и есть.
– Значит, вы знаете Фрэнсиса Фэншоу?
– Я работаю под его началом.
– Мы с ним вместе удили рыбу детьми. И… как там, интересно?