Мори положил руку на перила моста за мгновение до того, как Ито тоже ощутил вибрацию. Поначалу все выглядело как обычное небольшое землетрясение, но затем земля стала уплывать у них из-под ног, а на мостовой падали рикши и еле удерживались на ногах лошади. Горшки с цветами, украшавшие подоконники на верхних этажах вокзала, рушились на тротуар и разлетались вдребезги. Баржи на реке накренились. Груз из связанных между собой бочек сполз в воду, и выстроившиеся в одну линию бочки, покачиваясь, поплыли прочь.
Землетрясение оказалось долгим, оно продолжалось около минуты и, когда земля перестала колебаться под ногами, потрясенный Ито выпрямился и одернул сюртук. За исключением разбитых цветочных горшков и опрокинувшегося экипажа, вокруг не было заметно каких-либо очевидных повреждений, хотя в некоторых городских районах, застроенных старыми деревянными домами, разрушения, конечно, будут. В отличие от новых каменных построек деревянные дома во время землетрясений рушились довольно часто и почему-то всегда до основания, как будто были специально построены с таким расчетом, чтобы сложиться, как карточный домик. Ито представил ряды маленьких плоских холмиков вдоль каналов и закрыл лицо ладонями.
– Ладно. Пойдемте посмотрим, устоял ли наш павильон для сброда, – сказал он и стремительно двинулся вперед, оставив Мори позади.
Мори с легкостью догнал его. В последнее время стало очевидным, что он относится к категории мужчин, которым зрелость идет больше, чем юность. Если Ито похудел и у него в волосах появилась первая седина, то Мори окреп, исчезли подавленность и болезненность, свойственные ему в двадцатилетнем возрасте, и весь он как-то посветлел.
– Простите меня насчет Куроды, – сказал он.
– Ну что вы, я вас просто немного поддразнивал.
Твердо решив не говорить о Куроде, Ито прокручивал в голове другие темы для разговора, но не нашел ничего достойного. Мысленно он перебрал уже все, что можно было обсудить, но они по-прежнему шли молча. Мори отвернулся, следя за полетом стайки стрекоз.
Они вошли в парк Хибия через маленькие ворота в южной стене. Тропинка привела их к озеру, листья на растущих вокруг него деревьях уже начали менять свой цвет. Последние цикады умолкли еще пару недель назад, и вокруг стояла тишь, нарушаемая лишь вороньим карканьем. Там, где деревья склонялись над тропой, с их нижних ветвей свисали на паутине довольно крупные пауки. Раздался резкий свистящий звук, и Ито отпрыгнул в сторону, полагая, что это боевой клич какого-нибудь потревоженного арахнида, но это был лишь Мори, срывающий метелку с семенами с какого-то злака; он всегда так делал, когда они проходили здесь. Ито расправил складки своего жилета, мысленно разговаривая с самим собой. Он привык к твердой почве Лондона и Нью-Йорка, и только что пережитое землетрясение вывело его из равновесия.