– Бомба в Уайтхолле? Разрушенный Скотланд-Ярд? Фении?
– О, господи… они все погибли? Я имею в виду, полицейские?
– Нет, они все оказались снаружи.
– Почему тогда это важно?
– Интересно, отдаешь ли ты себе отчет в том, что говоришь.
Грэйс услышала всплеск и обернулась:
– Грэй, немедленно выньте свои чертовы пальцы из моей ртути! Мацумото, если бы я хотела общения с людьми, я бы поднялась наверх и пообедала в холле. Все немедленно вон отсюда! Я сказала, не трогать! – закричала она и больно ударила Грея по руке стальной линейкой. Он судорожно втянул в себя воздух и отпрянул.
– Хорошо, увижу вас всех за обедом, – невозмутимо сказал Мацумото, подталкивая свое стадо к лестнице. Сбившись в тесную кучку, они молча направились к выходу, Грей шел последним. Поднявшись по лестнице, он тут же схватил под руки ближайших к нему молодых людей. В Оксфорде мужчины часто перемещались цепочками, как некие законспирированные атомы; ее это раздражало. С верхней площадки до нее донесся взрыв смеха, Грэйс знала, что они отпускают шуточки по ее поводу.
– Ты и вправду полагал, что я приду в восторг от этих идиотов, бесцеременно вмешивающихся в мой эксперимент? – напала она на Мацумото. – Мой главный эксперимент, к которому я готовилась многие недели?
– Нет, но у лекарства всегда горький вкус, – вздохнув, он подошел поближе, чтобы поглядеть на ртуть. В отличие от остальных, он держался спокойно, без помпезности, но сейчас и это раздражало Грэйс. Ему слишком нравилась собственная непринужденность.
– Стремление к одиночеству – это не болезнь, которая нуждается в лечении…
– Это утверждение безошибочно указывает на истеричное состояние того, кто его высказавает. Человек, присматривавший за мной, когда я был ребенком, всегда проводил свое время в одиночестве и довольно скоро стал психопатом. В любом случае, за этой ртутью скрывается какая-то цель, замаскированная под нечто наукообразное. Это опасно? У тебя не получится что-нибудь наподобие той истории с магнием?
– Она не взрывоопасна, – повторила Грэйс в четвертый раз за неделю. – И вообще, воронка получилась не такая уж большая, и с твоими бровями не случилось ничего дурного.
– Ты не будешь отрицать, что кратер на газоне весьма заметен, несмотря на героические усилия садовника, – он поднял на нее глаза. – Знаешь, я надеюсь, что ты не станешь вовлекать других барышень в свои химические занятия.
– Чтобы не сжечь еще чьи-нибудь брови?
– Нет, потому что они научатся делать бомбы, а ты только представь, что произойдет, если дать в руки бомбу кому-нибудь вроде Берты.