Дирижабль медленно поднялся на сто метров над землей. Мужчины как один бросились к верблюду. Чтобы хоть как-то удержать дирижабль с животным на земле, одни схватились за упряжь, другие за ноги животного, кто-то повис на шее. Такая неожиданная близость верблюду не понравилась, и он начал брыкаться, да так, что даже самые цепкие — турецкие акробаты — вскоре отцепились. Дирижабль стал подниматься вместе с верблюдом, и всем пришлось отпустить упряжь, чтобы не улететь вместе с верблюдом в небеса.
В благородном безмолвии видавшая виды «Фея равнин» оторвалась от земли и пошла по ветру, унося за собой верблюда. Тот висел на веревке с заветным мешком проса в зубах. Время от времени верблюд издавал удивленное мычание, которое, отражаясь эхом от горных вершин, звучало словно трубный глас Судного дня. На высоте пятьсот метров дирижабль постепенно замедлил ход, остановился и неподвижно завис. Он медленно парил над каньоном, движимый воздушными потоками, прибиваясь то к одному, то к другому склону. Когда ветер менялся, дирижабль с верблюдом переносился в другое место. Гигантская тень ходила по долине, словно сам Бог Отец окунал огромный игрушечный корабль в сухой горный колодец.
Верблюд следовал за «Феей», а что ему оставалось? Доев остатки проса, он изгрыз мешок, обрывки которого теперь парили над долиной, а на барабанщика Танели Расакку, заснувшего у костра, обильно снизошел верблюжий помет. Ушибы постепенно заживали, и барабанщик даже смог громко выразить удивление оттого, что с неба сыпется свежий навоз, смоченный обильным душем в виде верблюжей мочи, такой ядовитой, что даже трава вокруг пожелтела, а к утру высохла.
Вечером, сидя у костра, путешественники то и дело обращали взоры к темному небу, откуда доносилось жалобное мычание. Когда над снежными вершинами гор замерцали миллионы звезд, корейский водолаз стал рассказывать о своих воздушных приключениях в забытых богом горах. Он несколько лет прятался в лачугах на окраине Юмлы и был уверен, что корейские власти уже прекратили всякие поиски. Постепенно он перестал бояться и начал жить более-менее нормальной жизнью. Микила занимался мелким бизнесом, вполне успешно, но скрыть свое происхождение ему не удалось. В один прекрасный день его задержали, выяснили, что он нелегально прибыл в страну, по-прежнему являясь гражданином Северной Кореи, и было решено вернуть беглеца на родину.
— Меня отвезли на маленьком самолете в столицу — Катманду, где собирались передать в посольство Северной Кореи и отправить в Пьонхон. Там меня наверняка расстреляли бы как шпиона и изменника родине. Но, к счастью, в горах мы попали в снежную бурю. Продолжать путь было просто невозможно, вернуться в Юмлу — тоже. Мы пытались найти место для аварийной посадки, но в горах столько ущелий — самолет совершенно некуда посадить. Час или два мы кружили в снегопаде, пока не кончилось горючее.