— Что же теперь изменилось?
— Я уже пожил в позоре и понял, что это страшнее смерти. Прошу дать мне возможность или умереть с честью, или вернуть белый плащ.
— Это ты хорошо сказал. В бой пойдёшь в сержантском плаще, раз уж ты его по своей воле надел. Погибнешь с честью — похороним в рыцарском плаще. Будешь драться по-рыцарски и выживешь — снова наденешь белый плащ. Всех касается! — рявкнул Стратоник, взглянув на очередь, которая уже выстроилась к нему.
Ариэль понял, что с пополнением Стратоник разберётся, и пошёл к тем, кто пытался оказать сопротивление. В живых осталось шестеро, они валялись связанными на земле. Двое из них были ранены, впрочем, не тяжело, и уже перевязаны. Все они отводили глаза, кроме одного — совсем ещё юного мальчишки, смотревшего на Ариэля с такой лютой злобой, что тот чуть не отпрянул.
— Почему ты пошёл за Бесом, юноша? — тихо и печально спросил Ариэль.
— Потому что я вас всех ненавижу! — визгливо крикнул бесноватый. — Всех этих высокомерных рыцарей, которые так гордятся своими белыми плащами, всех этих убогих богомольцев, которые верят в сказки, всех этих подлых попов, которые обманывают народ!
Ариэль почти физически ощутил чёрную энергию ненависти, которая исходила от юноши, душа тоскливо сжалась.
— Тебе ведь очень плохо, несчастный. И плохо тебе именно потому, что ты всех ненавидишь.
— Нет, не всех, а только попов и рыцарей. Мы построим новый мир, в котором вас не будет. Пусть мы умрём, но на наше место придут другие, вы не сможете победить весь народ.
— Ты думаешь, что любишь народ?
— Да, люблю! — взвизгнул юноша почему-то не с любовью, а с ненавистью.
— Человек, который так сильно ненавидит хоть кого-нибудь, любить не может уже никого, — сказал Ариэль скорее самому себе. — Что ты будешь делать, если я отпущу тебя?
— Резать христианских собак!
— Ты понимаешь, что сейчас сам себе вынес смертный приговор? — спросил Ариэль с тоской и болью.
— Да! Не вы одни умеете умирать! Мы умрём за народное счастье!
— Это ваше общее мнение? — спросил Ариэль, поочерёдно посмотрев в глаза всем связанным, и во всех прочитав такую же лютую ненависть. Кто-то что-то злобно прошипел, слов Ариэль не разобрал, но смысл и так был понятен. Кто-то попытался плюнуть ему в лицо, но недоплюнул.
Ариэль достал кинжал и точным движением перерезал глотку своего собеседника. Обычно твёрдая рука сейчас дрожала. Он осмотрелся вокруг себя, увидев Марка и ещё нескольких рыцарей.
— Прикончите остальных, — попросил Ариэль.
— Хватит уже тут всё кровищей заливать, — спокойно сказал Марк, ни к кому не обращаясь. Он достал кинжал и ударил очередного приговорённого точно в сердце. Крови почти не было. Другие рыцари прикончили остальных. Ни один из казнённых перед смертью не просил пощады. Ариэль почувствовал, что это не было храбростью в обычном человеческом смысле. Их бесстрашие было вызвано крайней степенью забесовлённости. Лютая ненависть ко всему, что связано с Богом, вытеснила из души этих несчастных все человеческие чувства, включая страх перед смертью. Их души были уже мертвы. Когда успели? Что произошло? Никто из них ещё не успел хлебнуть достаточного количества ужаса, чтобы дойти до такой степени обезбоженности. А, впрочем, это ведь быстро…