Ее целовали не впервые, но этот поцелуй отличался от всего, что она знала прежде. Его губы были твердыми, но податливыми и двигались легко, нежно, разъединяя ее губы. Руки принялись поглаживать ее ключицы. Робин потонула в ощущениях, в ушах у нее шумело, каждый нерв словно звенел. Она хотела — ей было просто необходимо! — прижаться к нему и почувствовать всем телом эту подтянутую мускулистость.
Чего она не хотела — так это того, чтобы он останавливался. Ее охватило острое чувство потери, когда Пол Темпл поднял голову. Потребовалось большое усилие, чтобы придать лицу подходящее беспечное выражение.
— Какая техника, — пробормотала она. — Должно быть, свидетельствует о большой практике.
Он провел костяшками пальцев по ее щеке и чуть заметно усмехнулся.
— Случалось. Вы голодны?
«Да, но к еде это не имеет никакого отношения», — могла бы сказать ему Робин.
— Как волк!
— Тогда пойдем отсюда. Сначала пообедаем, а потом решим, куда пойти после.
Этот человек не привык, чтобы пренебрегали его вниманием, уж это точно, подумала Робин, не в силах отрицать дрожь возбуждения, вызванную повелительным тоном. Он хотел ее, это читалось в смотревших на нее глазах, но, конечно же, не собирался добиваться ее. Однако уже само по себе это вдохновляло. Женщина, которая была с ним, давала Робин сто очков вперед в том, что касалось внешности и изысканности, и, тем не менее, он уходит с ней.
— Мне казалось, вы были не один, — сказала Робин, страшась услышать подтверждение.
Пол на мгновение свел земные брови, а затем лицо его прояснилось.
— Вы имеете в виду Моник? Она мой агент.
— А вы, конечно, никогда не смешиваете дело с удовольствием?
Уголки его губ приподнялись.
— Можно сказать и так.
Робин села на кровати, прислонившись спиной к изголовью и обхватив колени руками. Интересно, а как сложилась бы ее жизнь, откажись она тогда пообедать с Полом? Сохранился бы в таком случае его интерес к ней? Может, стоит спросить его об этом? Впрочем, какая теперь разница!
Нужно отдать ему должное, он не пытался затащить ее в постель в первый же вечер. Никакого примитива. Его наступление было сдержанным и начиналось с легчайших поцелуев, заставлявших жаждать большего. В последующие недели оно постепенно развивалось, пока не достигло той точки, когда Робин уже мучительно хотелось уступить, познать то страстное слияние, которое она описывала в своих книгах, но которого никогда не испытывала в действительности.
Робин держалась только потому, что была по уши влюблена и боялась его потерять после того как он получит все, что она может дать. И тем более не предполагала, что через каких-то два месяца после знакомства выйдет за него замуж…