Вот и в этот раз перед службой переписываем свежие ориентировки, знакомимся с приметами и т. д. Ориентировка была обычная, но на женщину средних лет с фото и остальным описанием.
Стояла ранняя весна, но одежда на осужденных была еще зимняя: синий платок, телогрейка с биркой и обычные кирзовые сапоги. Вот так примерно и была одета наша побегушница. Да и нашу униформу — черные приталенные полушубки — мы тоже еще не сняли, и нас было за версту видно, что это служба, а не просто так модно.
Переписав в «конторе» все новости, мы разъезжаемся по постам. И на этот раз я со своим старшим напарником Володей Р едем на железнодорожный вокзал. Служба наша поставлена с вечера до утра — до смены — и представляет собой патрулирование, осмотр всех помещений вокзала и некоторой прилегающей территории. С Володей мы уже неоднократно делали обход, ну и в очередной раз решили посмотреть интересующих нас «пассажиров». Идем мы по второму этажу, зал за залом. Люди: кто дремлет, кто так сидит, что-то рассказывает друг другу, дожидаясь поезда. Везде живут по-разному, а поговорят незнакомые люди друг с другом, душу изольют — все равно расставаться, а на душе уже полегче. Людей в зале, конечно, много, но есть и свободные места.
А вот и синий платочек сильно выделяется на фоне черных и серых головных уборов, и не заметить его нельзя. И раньше я видел этот платок, нет-нет, да и промелькнет в толпе пассажиров, но ориентировки не было, а без причины зачем проверкой будоражить людей, но мы знали, что они от «хозяина». Женщина сидит среди пассажиров на скамейке, ничем у людей не привлекая внимание, только сапоги и ватник говорят нам о многом, хотя лицо пока не разглядеть. Стоп, но может быть, у нее есть справка об освобождении, спешить не нужно, а проверить документы мы обязаны. Мой напарник указал глазами на зечку: «Проверим» — и между рядами проходим к ней. «Гражданка, пожалуйста, ваши документы!» — и одновременно раскрываем свое удостоверение с предписанием на диагональной красной полосе слово «розыск» крупными буквами, и этого всегда было достаточно прочесть, чтобы понять, кто перед тобой. Но сейчас, когда мы ее разглядели, на сто процентов уверенности пока не было, дальше обязательно проверять будем по своим каналам. И вдруг на нашу просьбу о документах эта женщина включает «непонятку» и громко отвечает: «Какие документы! Зачем мне документы? Я еду усталая с работы, жду электричку. Что вы ко мне пристали?» В нашей среде это называется работать на публику, то есть чтобы окружающие люди, пассажиры посочувствовали ей, пожалели и даже оградили от нас в данной ситуации, но мы-то ведь на службе государственной и стараемся работать без нарушений закона.