И так по каждой специальности, по возможности доступно, популярно. Абитуриенты уже слушали внимательно, с нескрываемым интересом. Но тут, к неудовольствию слушателей, вбежал какой-то парень — темные волосы разметаны, воротник рубашки и пиджак распахнуты, рыжие ботинки нечищены. Он будто обжег всех проницательными черными глазами, потом протянул руку директору:
— Опоздал? На планерке задержали.
— Здравствуй, Леша! Садись, — сказал директор.
Но парень не сел, а как челнок сновал в проходе между стульями, стараясь получше рассмотреть прибывших, словно хотел заранее оценить, кто чего стоит. Директор, не обращая внимания на столь вольное поведение Леши, вновь обратился к слушателям, будто их беседа и не прерывалась:
— Теперь осталось главное — выбрать специальность. Только на спешите.
— Возможно, у них уже есть профессии, — непрошено впутался парень. И, оглядев сидевших, переспросил: — Есть?
— Тебе какие требуются: рядовые, героические? — с издевкой осведомился Кирка.
— И те и другие, — миролюбиво ответил парень.
— Героические есть — вон Генка Ветров два года прослужил на границе… баскетболистом. Ха-ха-ха! — загрохотал Симагин.
Гена сделал резкое движение, но не поднялся, не ответил, только его продолговатое лицо с выступающими скулами пошло розовыми пятнами. Борис, сидевший рядом, легонько тронул Ветрова за руку, молчаливо одобряя выдержку.
Директор почувствовал, что между прибывшими и Лешей нет контакта, и решил высечь искру взаимопонимания:
— Я не представил вошедшего. Это Леша Иванчишин, начальник передового комсомольско-молодежного строительного управления.
Борис Точкин заметил, что даже этот громкий титул не произвел нужного впечатления на присутствующих. Он попросил:
— Мы бы хотели встретиться с пограничниками — зачинателями строительства алюминиевого гиганта.
— А меня не признаете своим? — спросил Леша. И с улыбкой добавил: — Старшина пограничной заставы имени Героя Советского Союза лейтенанта Панкратова. Сослуживцы есть?..
2
Нашел свое место пока только Кирка Симагин, так по крайней мере заявлял он сам, остальные осторожно нащупывали свои стежки-дорожки. Одни поступили в учебный комбинат, другие осваивали профессии непосредственно на рабочих местах, третьи все еще раздумывали, прикидывали, куда податься. Но стежки-дорожки не были ковровыми. Точкин, решив стать плотником-бетонщиком, получил направление в бригаду Колотова.
Борис уже несколько минут стоит навытяжку перед бригадиром, а тот не обращает на него внимания. Лицо у Колотова загорелое, обветренное, как поджаренная корка пеклеванного хлеба, взгляд неприветливый, суровый. Одет он, как и рабочие бригады, в кирзовые сапоги и брезентовую куртку. На голове каска, на руках задубевшие рукавицы. Когда уже невозможно было не замечать подошедшего парня, Колотов опросил: