— Вы нашли какие-нибудь самодельные фильмы?
— Нет. И никакого фотооборудования также.
Я взглянула на другие фотографии. В столовой стоял еще один стеклянный стол, он был окружен прозрачными стульями с сиденьями из акрила. Я обратила внимание, что пол ни в одной из комнат не был покрыт паласом или ковром.
Кухня выглядела стерильно чистой и современной. На окнах установлены серые жалюзи. Ни в одной из комнат не было ни штор, ни занавесок, ни ковров; их не было даже в спальне, где этот тип проводил ночь. Бронзовая кровать была поистине королевских размеров, тонкой работы, застелена белыми простынями, но никакого покрывала. Распахнутые одежные шкафы являли на мое обозрение спортивные костюмы, о которых мне рассказывал Марино, в коробках на полу лежали пакеты хирургических перчаток и калош.
— Во всем доме нигде нет материи, — высказала я свое удивление, складывая фотографии обратно в конверт. — Никогда прежде я не видела дома, в котором не было хотя бы одного ковра.
— Никаких занавесок. Даже в ванной, — сказал Марино. — Она отделена стеклянными дверями. Конечно, там есть полотенца, простыни, его одежда.
— Которую он, как видно, постоянно стирает.
— Обивка в его «линкольне» кожаная, — сказал Марино. — А пол покрыт пластиковыми матами.
— У него нет домашних животных?
— Нет.
— То, как он обставил свой дом, может свидетельствовать о большем, чем просто о его личности.
Марино посмотрел мне в глаза.
— Да, думаю, так.
— Волокна, волоски шерсти домашних животных, — сказала я. — Ему нечего опасаться, что он случайно может куда-то их занести.
— Тебе не показалось странным, что все брошенные им машины, проходящие по этим делам, были поразительно чистыми?
— Да.
— Наверное, он их пылесосит после совершения преступления, — сказал Марино.
— На автоматической станции?
— На бензозаправке, в гараже — в любом месте, где есть пылесос-автомат. Убийства были совершены ночью. К тому времени, когда он останавливался где-нибудь пропылесосить машину, было уже мало народа, так что почти некому было наблюдать, что происходит.
— Все может быть, кто знает, что он делал? — сказала я. — Перед нами встает картина жизни человека, одержимого чистотой и аккуратностью. Человека параноидального склада, знакомого с различными видами доказательств, которые играют важную роль в судебной экспертизе и в суде.
Откинувшись в кресле, Марино сказал:
— Я заезжал в бар «Семь-одиннадцать», где останавливались Дебора и Фред до исчезновения, и беседовал со служащей.
— Элен Джордан?. Он кивнул.
— Я показал ей несколько фотографий и спросил, нет ли на них человека, похожего на того, который покупал кофе в ту ночь, когда там находились Фред и Дебора. Она указала на Спурриера.