— Но если его не поставить на место, он обнаглеет!
— Он уже обнаглел и он давно на своём месте.
— Ты серьёзно?
Пэс рассмеялся:
— Кривой, помнится, ты сам убеждал меня в этом. «Давай на Спайка поставим — он благородный», — твои слова? То, что сейчас происходит — это следствие этого благородства, за которое ты так ратовал. Что ж ты думаешь, во всём он будет благороден, а если ты начнёшь людей стрелять — он отойдёт в сторонку только потому, что ты даёшь ему сто сорок тысяч? Черта-с два! Так что кончай капризничать. Ты не маленький. Отобрали у тебя игрушку — способность закулисно править городом — и чёрт с ней. Пора взрослеть. Мы на этом больше на поимеем, чем потеряем. Я говорю даже не о клане. Сколько лично ты получил от его власти? У меня тысяч семьдесят за две недели натекло. И не говори мне, что у тебя нет своего дохода. На чём зарабатываешь?
— На кафешках, — признался Кривой, — вдоль дорог понаставил.
— Вот видишь! — Пэс снова засмеялся, — а ты ссориться с ним собрался.
Они замолчали. Кривой витиевато выругался, чем снова рассмешил Пэса.
— Что смешного? — Спросил Кривой, — ты там где-то, а мне здесь прогибаться перед ним.
— Прогнёшься. Ничего с тобой не случится. Спайк для нас непотопляем. Драться с ним — это всё равно, что бить себя по морде. И даже не кулаком, а лопатой.
— Но рабов отпустить? Ты представляешь, сколько они стоят? Там их человек триста, если не больше.
— Да, — подумав, согласился Пэс, — это около двух сот тысяч долларов. Но что эти двести тысяч против двух миллионов? А эти два миллиона всего лишь начало. Подумай. Может, следует показать всем, что даже ты исполняешь его распоряжения? Укрепим его власть.
— Куда её ещё укреплять? Он мне чуть морду в кабинете не набил!
— Ну, власть тут не причём. Это ваше личное дело.
— Что-о?
— А то! — Передразнил Пэс, — забыл, как ты мне морду бил? Короче, я думаю, что требование Спайка вполне ожидаемо. Если мы ставили на благородного, то этот благородный неизбежно должен был заступиться за рабов. Ничего удивительного нет.
— А как я в клане объясню, что отпустил рабов?
— Никак. Не хотел конфликта с властями, желая в будущем получить ещё больший доход.
— Ну тебя к собакам! — Выпалил Кривой и в сердцах бросил трубку.
Теперь он знал, что значит «переиграть самого себя». Это как раз про вот такую ситуацию, как сейчас.
Как только войскам поступил приказ вернуться на базу, танкисты нашли способ поставить танк на гусеницы и выехать из оврага, а попавший в аварию отряд, благополучно выехал из автомобильного затора.
Неизвестно каким образом, но на руднике среди рабов распространился слух, что сейчас им дадут свободу. Смена, что работала в шахте, побросала инструмент и устремилась на поверхность. Клеть за ними никто не опускал и рабы начали карабкаться на поверхность по аварийным лестницам и креплениям силовых кабелей. Вольнонаёмные рабочие и инженерный персонал обратились в бегство. Охрана, увидев, что коперия готовится к штурму, разбежалась. Рабы из резервной смены, вырвались из барака и крушили всё, что попадёт под руку. Человек пять охранников, не успевших бежать, забаррикадировались в административном корпусе и выстрелами отгоняли распоясавшихся рабов. Среди рабов нашлись лидеры, которые сумели организовать толпу и попытались прорваться через главные ворота за пределы рудника.