Молчание. Для копов вопрос очень трудный. Как и все вольные, они боялись и ненавидели рабов. Многие помнили погром трёхлетней давности, когда взбунтовавшиеся рабы, сумели перебить охрану на предприятии и вырвались в город. От них нигде не было спасения, ни дома, ни на улицах. «Бригадиры» объединенными усилиями гонялись за рабами по всему городу, а после того как большая часть рабов была уничтожена, чего-то не поделили меж собой и тогда волна новой крови захлестнула Фиглис. От рабов одни неприятности — так говорили и копы, и простые горожане, и все, кто имел хоть какое-то отношение к этому городу. Спайк знал об этом. Знал, но почему-то сразу не учёл, поднял вопрос об освобождении рабов. Счёл, что всё это предрассудки местного населения. Мало ли что было здесь раньше. Там рабы сами вырвались, а тут их освобождают. Ему казалось, что рабы будут благодарны ему и копам, даровавшим им свободу. А получилось вон как. Рабы, если когда-то и знали что такое воля, то теперь напрочь забыли об этом.
— Молчите? — Спросил Спайк, — я вас понимаю. Так вот знайте: я ошибся, когда погнал вас сюда. Но ошибся не в том, что хочу ликвидировать рабовладельчество в нашем городе. Ошибся в том, какой путь я выбрал для этого. И сейчас пришла пора исправить ошибку. Мы будем раздавать рабов по семьям и таким образом приучать их к жизни свободного человека. Каждому, кто согласится приять к себе раба, мы в течение трёх месяцев будем выплачивать вознаграждение по пятьдесят долларов в неделю. Каждый из вас тоже может взять себе по одному рабу и получить по пятьдесят долларов премии. Надо показать жителям пример.
Копы загудели, переговариваясь меж собой. Но это не было гулом одобрения. Спайк уловил совсем другие настроения.
— Чтобы они нас порезали? — выкрикнул кто-то из копов и его поддержали другие голоса:
— На что они нам нужны?
— Я к себе никого не возьму…
— Я лучше к Шелаулису перейду, чем эту шваль к себе пускать буду.
Спайк медленно поднял над головой пистолет и дважды спустил курок. Шум утих и копы снова уставились на своего шефа.
— Значит так, — сказал он, — я никого неволить не стану. Я бы тоже мог взять к себе раба. Место у меня есть. Но вы должны меня понять: у меня кроме этого раба есть ещё и коперия, которой тоже надо уделять внимание. Я не могу делать всё сразу. Я и так мотаюсь с утра до вечера. Забыл уже, когда у меня свободная минутка выпадала. А если кто-то хочет уйти к Шелаулису — милости прошу. Держать никого не стану, можете идти.
Он ещё говорил, когда Мирла начала пробиваться сквозь толпу копов к ящику. Её пропускали и она довольно быстро оказалась рядом со Спайком.